В.К.Грабарь."Пароль семнадцать".

Отец Володи Полынько воевал на кораблях Черноморского флота и в бригаде морской пехоты, оборонял Севастополь, Москву и Заполярье. «Мой путь был определен с самого рождения» - сказал Володя. О том же, но в обобщенном виде рассказал Аркадий Моисеев: «В те годы демонстрировались фильмы о Нахимове, Ушакове, к тому же мне подарили книгу И. Е. Всеволожского «В морях  твои дороги». И  еще: брат  моего  деда в 1930-е годы окончил ВВМУ им. М. В. Фрунзе, а во время войны был командиром лидера эсминцев «Ленинград». Все это и определило мою судьбу, о чем я никогда не сожалел». Так, наверное, могли бы сказать многие из нас...

20 августа прибыла группа ребят из Таллина: Васильев, Фрейберг, Мизиков и др., к ним присоединились ленинградцы: Попов, Овчинников, Е. Смирнов Е., Баудер, Кашников, Белогуб, Миронов, Семенов, Ульяшин, Моисеев. 25 августа прибыли Крылов, Белов, Сипачев, Фролов,  Мельниченко, Смирнов В., Монахов, Быханов, Грабарь. На следующий день из Москвы привезли В. В. Калашникова, из Калининграда - Малахова. И – пошло поехало.

Все прибывшие считались кандидатами, то есть лицами, которые еще только предполагались к поступлению. Право стать нахимовцем надо было еще завоевать...

Роту построили в коридоре, примыкающем к черной лестнице на третьем этаже южного крыла здания. Расставили всех по росту. Разница в росте была значительной. Вася Хомко был до того худ и мал, будто еще не родился, за что и получил соответствующую кличку. Вася говорит, что его рост тогда был 128 см, а вес 26 кг. Но у Полынько рост 129 см., а Вася был намного ниже его.  Всепомнящий Хрущалин считает, что у Васи росту было всего 121см. Сам же Миша со своими 147 см был, чуть ли не самым высоким в классе. Не все помнится, но Овчинников точно весил 35 кг,  Крылов 33 кг. Моисеев при росте 145 см, весил 43 кг, а Строгов примерно того же роста весил 25 кг, в блокаду таких рассматривали на просвет. Для сравнения надо сказать, что до Революции минимальный рост для поступления в Морской корпус был 137, 5 см, в наше время самый мелкий суворовец (что было установлено во время какого-то совместного мероприятия на Марсовом поле) ростом был 122см. Можно сказать приблизительно, что средний нахимовец нашей роты был около 1, 5 метра ростом и весил килограмм сорок. Были ребята повыше, и пониже...

И это притом, что у Тарбаева был довольно крутой нрав и, если кто-то не понимал слов, он мог в качестве воспитательной меры приложиться журналом по хребту, – вспоминает А. Моисеев, - но, не смотря ни на что, он был уважаем нами. Поражала его эрудированность – после отбоя при синем ночном освещении он рассказывал об исторических событиях, или морских сражениях. А днем во время сампо (самоподготовка – сленг.) пояснял свой рассказ рисунками на доске. Кроме того, он не хуже преподавателя мог объяснить материал или помочь решить задачу по любому предмету. В классе его любили и уважали, и все же в силу легкомыслия «подгаживали» ему. Однажды его закрыли в классе, и он куда-то опоздал. А в марте 1959-го произошел несчастный случай. Валера Иванов и Миша Стародубцев переносили в спальный корпус горячую воду в питьевом бачке, уронили его и ошпарились. Воспитатель получили выговор. А по совокупности всех случаев ему задержали присвоение очередного воинского звания...

Почти весь курс географии вела у нас Елена Федоровна Макарова. Она относится к поколению молодых педагогов (кроме нее еще Поллак и Дубровина)  пришедших в начале 1950-х годов. Очень на вид мягкая, миловидная женщина.  Видимо, желая нам привить любовь к географии, она при описании стран приводила характеристики проживающим там женщинам, так, самые красивые по ее мнению были малазийки. Моисеев вспомнил один курьезный случай, когда он, оговорившись, обозвал вершину Ферсмана в Хибинах  вершиной Херсмана. Весь класс заржал, засмеялась и Елена Федоровна. А он,  не поняв причины, обиженный сел за парту. И только на перемене ребята рассказали о причине смеха, тогда и он расхохотался до коликов...

Кстати, сейчас, наверное, не всем известно, что радио можно слушать без репродуктора, если плотно прижаться друг к другу ушами и, взяв в руки по гвоздю, подключиться к радиорозетке. А в кабинете физики под руководством Гели Самуиловны ребята занимались серьезно. К концу обучения в училище Витя Хламков и Аркаша Моисеев уже собирали вполне серьёзные радиоприемники, которые они тайно слушали после отбоя...

С Шатохиным связан один забавный случай, произошедший во время подготовки к параду. Жили мы тогда в казарме на Силикатном проезде в Москве. Однажды он  дежурил по казарме, сидел на первом этаже за столом дежурного и пел какую-то песню, а перед этим, сделав объявление по трансляции, забыл ее выключить.  Василий Иванович очень серьезно занимался вокалом, и теперь его хорошо поставленный голос разносился по всему корпусу. Дневальному по роте В. Хламкову и его подсменному А. Моисееву это песнопение надоело, и наши, тогда еще начинающие радиолюбители стали искать способ, как это песнопение остановить. Витя снял со стены динамик и крикнул в него: «Васька, прекрати!» - и тут же щелкнул тумблер, и пение прекратилось. «Так мы на практике убедились в возможностях «обратной связи» - сделал для себя вывод юный радиолюбитель Аркадий Моисеев...

Девятый и десятый классы были во многих аспектах временем перемен. Постепенно нас покидают помощники офицеров-воспитателей. Их настоящими помощниками становятся младшие командиры – наши же ребята. В девятом классе в их число входили:

– старшина роты вице-старшина  1 статьи Лебедь В. И.;

– старшины классов – тоже вице-старшины 1-й статьи Смирнов Е, Сипачев А. Калашников В. В.;

– командиры отделений (и секретари комсомольский организаций классов)– вице-старшины 2-й статьи

1-й взвод: Градосельский, Мельниченко, Александрович;

2-й взвод: Виноградов, В.В. Иванов, Трофимов, Моисеев

3-й взвод: Задворнов, Грабарь, Полынько, Московенко.

Должности у них были наитруднейшими, потому что их подчиненными были их же друзья, и как прикажете ими командовать? ...

После экзаменов часть наших спортсменов участвовали в спартакиаде суворовских и нахимовского училищ в Ленинграде. Участниками соревнований по борьбе были:  И. Поросятников, А. Моисеев, Б. Горелик. Аркадий Моисеев, по своей природе человек очень сильный и напористый, заняв второе место,  оказался в числе победителей...

В январе нашим командиром роты был назначен В.М. Румянцев. Однажды, завзятые прикольщики - Моисеев и Хламков – спрашивают его: «Товарищ капитан-лейтенант, а у кого чин больше – у Вас или у мичмана Хомякова?» - «Конечно у меня!» - не почувствовав подвоха, отвечает тот. Шутка была довольно тонкой. У Виталия Михайловича был массивный подбородок. А эта часть лица по-английски пишется – chin, а по-русски читается – чин. Естественно, что это слово стало его кликухой ...

Выпускной класс всегда стоит особняком, независимо от возраста. Выпускник - он и в детском  саду - выпускник. Ты – старший. По тебе судят о том, каково училище. Наша рота особыми успехами не блистала. В младших классах по результатам учёбы однажды мы заняли 3-е место, а после – только хуже. По итогам  девятого класса 32 класс (офицер-воспитатель Пименов, старшина класса Сипачев, секретарь комсомольской организации Моисеев) занял по учебе 20-е место, да и вся рота находилась на 6-м предпоследнем месте. Даже в выпускном классе, когда все подтягиваются и обычно занимают первые места, мы – не отличились. Но нас все равно уважали...

За это время в партии побывали почти все из нас. Тут уж никуда не денешься. Всем на определенном этапе службы приходилось «сдаваться». Моисеев вступил в партию только в 1981 г. Конечно, он имел возможность высказываться довольно резко на семинарах по марксистско-ленинской подготовке, а Марк Козловский ради красного словца мог положить свою судьбу. Такие ребята искажали себе нормальный карьерный рост по службе. Это – лемма, недоказуемое утверждение, как сказала бы Надежда Александровна. Удивительно, что и Александр Сиренко вступил в партию, едва закончив ВХПУ им. В. Мухиной, не избежал партийных тенет и бунтарь Коля Петров...

В ходе каждого экзамена весь класс сидел на задних партах, а на передних сидели и готовились по билетам очередные несколько человек. Ожидающие, перелистывая книжку с билетами, естественно, пропускали те, которые уже были выбраны.  На математике Аркаша Моисеев, когда подходила очередь, остановил свое внимание на одном билете, что плохо помнился. Открыл тетрадь с ответами, и еще раз прочитал содержание ответа. Каково же было его изумление, когда через несколько минут, когда его вызвали, ему достался тот самый билет, который он только что прочитал. Поскольку в голове все было очень свежо, он взялся отвечать без подготовки, чем очень удивил Нину Александровну. Так произошло и на втором экзамене. Факт, труднообъяснимый, но имевший место...

Тем, кто шел на медаль, старались помочь, в т.ч. могли и «засветить», то есть пометить билет. На одном из экзаменов засвеченный кому-то билет взял не отмеченный особыми успехами В. Смирнов, как всегда по ошибке. Что потом было с потенциальным медалистом, история умолчала, но Витю за такое деяние мы, по воспоминаниям Моисеева, наказали – когда он заснул после отбоя, его избили мокрыми полотенцами, завязанными в узел. Вообще Витя Смирнов был субъектом, которого не любил весь второй взвод, со своей глупостью он вечно создавал какие-то проблемы...

Будущим  «ввмурэшникам» нервы помотали изрядно, особенно тем, кто шел на факультет автоматизации. Чтобы попасть в ВВМУРЭ, предстояло трижды побывать в кабинете начальника ЛНУ. Сначала их было 18. После первого посещения осталось 9. Это были: Хламков, Моисеев, Дудник, Градосельский, Задворнов, Московенко,  Вадим Иванов и Крылов.

Аркадия Моисеева «захватила» радиоэлектроника и его выбор был однозначный...

Из ВВМУРЭ отчисляли Моисеева и Крылова, но им удалось восстановиться, и они все же стали офицерами и неплохими специалистами...

На Балтике на лодках служил командиром группы ОСНАЗ Аркадий Моисеев...

Аркаша Моисеев оказался в Лиепае, где начал службу на дизельных подводных лодках (пр.613) в должности командира группы ОСНАЗ. За три года службы совершил три похода на БС по 30 суток каждый. После первого попал в статью газеты «Страж Балтики» за восстановление работоспособности РЛС. В последнем походе были собраны ценнейшие материалы по работе гидроакустических станций супостата, но при этом была обнаружена. Чтобы скрыть этот факт пришлось скрыть и добытые сведения. В 1974 г. ему предложили служить в ГДР, но тут-то и возникло очевидное препятствие – Аркадий в то время был беспартийным, и вечные конфликты с замполитом, привели к тому, что Аркашину фамилию  вычеркнули из уже готового  приказа. В 1981 году ему удалось перебраться в Ленинград командиром роты в Мореходку. Отец одного из курсантов был выпускником Рижского Нахимовского училища, при его содействии Аркадий попал в 1989 г. на кафедру ЛИТМО.