Зарегистрирован на сайте. Чтобы узнать его координаты, написать письмо, обратитесь в раздел "Личное дело".

В.К.Грабарь."Пароль семнадцать".

Начальник организационно-строевой части Нахимовского училища Николай Лазаревич Ляшок рассказал о предстоящем наборе своей сестре, и та начала собирать документы на сына – Сережу Мельниченко...

20 августа прибыла группа ребят из Таллина: Васильев, Фрейберг, Мизиков и др., к ним присоединились ленинградцы: Попов, Овчинников, Е. Смирнов Е., Баудер, Кашников, Белогуб, Миронов, Семенов, Ульяшин, Моисеев. 25 августа прибыли Крылов, Белов, Сипачев, Фролов,  Мельниченко, Смирнов В., Монахов, Быханов, Грабарь. На следующий день из Москвы привезли В. В. Калашникова, из Калининграда - Малахова. И – пошло поехало.

Все прибывшие считались кандидатами, то есть лицами, которые еще только предполагались к поступлению. Право стать нахимовцем надо было еще завоевать...

В один из первых дней учебы после поступления в училище, всю роту собрали в одном классном помещении. В класс вошли несколько человек и объяснили, какие кружки и секции работают в училище, чем в них  занимаются. И тут же стали записывать всех желающих. Высокие ребята из первого взвода -- С. Мельниченко, Е. Смирнов, А. Белогуб, А. Градосельский, В. Лебедь, А. Алехин, Борисов Б. П. -- пошли в баскетбол, в конце обучения они составят костяк сборной училища...

Обязательным почти для всех было участие в хоре под управлением М. А. Кочетовой. Для талантливых ребят Маргарита Анатольевна устраивала индивидуальные занятия, своеобразные классы игры на фортепьяно. Отбор кандидатов производился  в ротном коридоре, где стоял инструмент. Она вызывала кандидата, нажимала на клавишу, и  будущий ученик должен был спеть прозвучавшую ноту. Как показалось Сереже Мельниченко, с этим заданием он отлично справился, но, по мнению педагога, слуха у него было недостаточно, и в то время в пианисты он не попал. «Позднее, - вспоминает Сережа,- учитывая мое усердное пение в хоре, она смилостивилась и взяла меня в свой класс, где я пробыл целый год, изучив исполнение гамм и аккордов двумя руками. Дальше этого дело не пошло, так как мой растущий организм требовал движения, а сидении часами за клавишами энтузиазма не прибавляли»...

Был еще и кружок русских народных инструментов, эти «балалаечники» сидели повсюду и чего-то там дрынькали. Дима Аносов прилично освоил домру. Однажды Калашников Слава произнес в адрес руководителя известную фразу «балалаечка без струн, кто играет тот...». Был скандал, подробности которого Слава скрывает.

Но, когда эти ребята собрались все вместе и заиграли, получился настоящий оркестр. Руководил кружком Мирон Филиппович Зубахо. Для многих он запомнился только своей редкой фамилией, ведь умением играть на балалайке не похвастаешься. Но способные ребята с благодарностью вспоминают и оркестр и его руководителя, потому что там они впервые взяли в руки гитару. Мирон Филиппович показал Сереже Мельниченко первые аккорды и научил играть “Цыганочку”. В дальнейшем Сережа предпочитал играть на гитаре классику...

Тот, кто хорошо декламировал на уроках, автоматически попадал в самодеятельность, и с ними ставили литературно-художественные композиции на юбилейные темы. В старших классах работал драмкружок. Горелик, Мирошин, Сиротинский и Валера Иванов разыграли пьесу «За власть Советов» о подвиге нашего разведчика в белогвардейском тылу. Роль разведчика играл Мирошин, а Сиротинский, конечно же, был белогвардейским офицером, причем, играл его с удовольствием.

Репетировал в этой постановке и Сергей Мельниченко, но по ходу пьесы надо было обниматься с дамой. А на женские роли были приглашены девушки, самые настоящие. Сережа по неопытности не смог заставить себя хотя бы прикоснуться к партнерше. Пришлось ему перейти в звуковое оформление, и по ходу спектакля он громыхал за сценой куском жести, имитируя артиллерийскую канонаду, и кричал ура, изображая приход красных в город. Но сцена манила, и Сережа разучил пантомиму под названием “Хирург”, которую подсмотрел на студенческом вечере в институте им. Герцена. Ее он исполнил один только раз.  «Хирург» начинает делать операцию, достает у больного все внутренности, промывает в тазике и запихивает обратно. А, когда у больного пропал пульс, то он ему вставил часы, и все заработало снова. Этакий черный медицинский юмор. В зале хохот. Но жюри эту прекрасную сценку не одобрило, и дебют тут же превратился в закат артистической карьеры Сергея...

Раз или два нас возили  в дивизию имени Фабрициуса в Парголово. Экскурсоводом у нас был ветеран части старшина В. Владимиров. Он рассказывал нам об участии воинов в боях за Родину. И к нашему удивлению, сказал, что у танка броня толще, чем у линкора. За линкор было обидно. Из вежливости мы этого старшину, конечно, к себе пригласили. А он взял да и приехал. Получился хороший сюжет для газеты. Наш училищный фотограф И. Болотин сделал снимок, на котором и сейчас узнаются: Юра Монахов, Вова Миронов, Саша Белогуб и Сережа Мельниченко.

Валерий Антонович продолжил службу старшим помощником командира большого десантного корабля на СФ. А в 1967 был назначен командиром судна безобмоточного размагничивания (СБР). В 1972 году его встретил Сергей Мельниченко: «Мы перед автономкой  проходили размагничивание на рейде в Гаджиево. И для того, чтобы ускорить этот процесс, я, молодой командир электромеханической группы, был  послан с двумя литрами “ускорителя” на СБР. Вот там я и увидел знакомое лицо Невзорова - командира судна. Он тоже меня узнал. Посидели у него в каюте. Поговорили. Перспектив у него не было никаких. Приняли принесенного “ускорителя“  и разошлись»...

Мы видели практически все виды артстрельб, которые только  проводятся на крейсерах. Стрельба установленными на дула 45-мм стволиками. Стрельба по движущимся сетям. Тяжелее для ушей переносилась резкая  и жёсткая, как звук огромного хлыста, стрельба универсальными (они могли стрелять и по летящим целям) 100-мм орудиями. После этих стрельб нахимовцам, расписанным по башням, доверяли банить стволы. Наконец, стрельба из 37-мм автоматов по шарам, наполненным гелием.  

Стрельба из этих автоматов, которые официально именовались солидно - зенитной малокалиберной артустановкой «В-11» - считалась верхом мечты. Потому что тем, кто на них был расписан, разрешали выполнить упражнение №5, то есть пострелять самостоятельно. К тому времени нам еще не было шестнадцати, но шестерым все же повезло: Е. Смирнов, В. Лебедь, В. Градосельский, В. Васильев, С. Мельниченко, Стражмейстер.  Во время стрельбы вновь, как и в 1960 году на крейсере «Орджоникидзе», произошел казус. Когда после завершения упражнения стали собирать отстрелянные гильзы, то среди них обнаружили неразорвавшийся снаряд. У офицеров, которые были рядом, волосы на голове встали дыбом. После этой стрельбы два дня в ушах стоял звон...

Зато наши ребята неплохо семафорили. В марте 1964 Мельниченко занял второе место в училище в состязании сигнальщиков. На корабле случалось, мы сдавали экзамены за проходивших практику курсантов высших училищ. Но, конечно, нам было далеко до корабельных сигнальщиков. Мало того, что они это делали быстрее, у них еще был свой почерк и стиль. Сигнальщики также могли «разговаривать» с помощью прожектора или же сигнальных флагов. Грамотный корабельный сигнальщик втихаря может даже набрать из этих флагов признание в любви своей девушке. Гражданским людям эти же самые флаги известны лишь как украшение, которое вывешивают на реях и стеньгах кораблей в дни государственных праздников и в день ВМФ...

Девятый и десятый классы были во многих аспектах временем перемен. Постепенно нас покидают помощники офицеров-воспитателей. Их настоящими помощниками становятся младшие командиры – наши же ребята. В девятом классе в их число входили:

– старшина роты вице-старшина  1 статьи Лебедь В. И.;

– старшины классов – тоже вице-старшины 1-й статьи Смирнов Е, Сипачев А. Калашников В. В.;

– командиры отделений (и секретари комсомольский организаций классов)– вице-старшины 2-й статьи

1-й взвод: Градосельский, Мельниченко, Александрович;

2-й взвод: Виноградов, В.В. Иванов, Трофимов, Моисеев

3-й взвод: Задворнов, Грабарь, Полынько, Московенко.

Должности у них были наитруднейшими, потому что их подчиненными были их же друзья, и как прикажете ими командовать? ...

У нас появились гитары и свои гитаристы: в первом взводе Мельниченко, а во втором – Назаренко. Они играли по нотам. Валерка Назаренко учиться играть начал где-то в 8 классе и так упорно и напряжённо это делал, что порой походил на маньяка, на столько его этот процесс захватил. Эти двое действительно играли...

Вскоре возникло повальное увлечение альбомами, куда заносили понравившиеся  песни и стихи. Туда вклеивались и разные картинки. Песни и стихи переписывались из альбома в альбом. Сережа Мельниченко запомнил редкозвучащую:

Она была тоненькой спичкой в красном платьице скромном.

Но однажды она случайно задела шершавую стенку

И мигом вспыхнула ярко. И первому встречному щедро она отдала свое пламя.

Теперь она в куче пепла среди обгоревших спичек: брошенных, жалких, потухших.

Ах! Если бы принц заметил юную стройную спичку.

Но у принца была зажигалка. 

Но, по крайней мере, одну песню Б. Окуджавы – «Последний троллейбус», мы знали все. Были в нашем репертуаре и песни Юрия Висбора и Александра Галича, и другие бардовские, записанные на каких-то закрытых концертах...

Сборная училища по баскетболу под руководством С. Я. Гельчинского также заняла второе место. А могли бы и первое. В финале наши ребята встретились с ленинградскими суворовцами. К последней минуте проигрываем одно очко. Кадеты атакуют, но Сереже Мельниченко удалось перехватить мяч, и в это время раздался крик Гельчинского: «Не бросай!»  Что и как решили тренеры, сейчас можно только предполагать. Наша команда словно застыла на месте, Сережа с мячом выписывает восьмерки по всей площадке (у него был неплохой дриблинг), а суворовцы всей командой, пытаются, не допустив фола, отобрать у Сережи мяч. Тут раздался финальный свисток. Так в очередной раз взрослые закулисные игры оставили свой след в неокрепшем сознании учеников...

Все выпускные экзамены на отлично сдали всего три человека: Вадим Иванов, Слава Калашников и Серёга Мельниченко. Но чтобы получить медаль, надо чтобы годовых «четвёрок» было не больше трёх. Володе Полынько предложили пересдать зачет по экономической географии, чтобы получить в аттестат пятерку и иметь возможность бороться за серебряную медаль. Но в назначенный срок он играл в дворовый футбол и не смог оторваться.

В результате золотую медаль у нас получил только один Вадим Иванов, его фамилия занесена на доску почета, а серебряные медали вручены А. Берзину, М. Голубеву и В. Назаренко...

ВВМИУ им. Ф. Э. Дзержинского

Выбор этого училища оказался самым непредсказуемым. Раньше туда шли золотые и серебряные медалисты: В. Кулешов (золото 1954), В. Ляпунов (золото 1955), Н. Гришин (золото 1958), Ю. Скачков (золото 1958), Н. Стукалин (золото 1958), Б. Маркитантов (золото 1959), А. Пишенков (золото 1961),  В.  Крапивин (золото 1964), Е. Чеканов (серебро 1962), Б. Кобылинский (серебро 1963), Г. Ильин, Г. Лушин, и другие. Из наших же никто особыми результатами в учебе не отличался. Их было шестеро, и все написали рапорта с просьбой зачислить их на электротехнический факультет. Но в этом училище знали, что нахимовцев держать вместе опасно (по мнению В. Овчинникова особенно много хлопот доставили командованию училища выпускники 1962 г.). И, их разбили по разным факультетам - по алфавиту, да еще и по разным ротам. Антипенко и Коновалова были зачислены на первый факультет специальной (атомной) энергетики, Малахов и Мельниченко - на второй электротехнический, а Овчинникова и Попова на третий (там был только один класс) – кораблестроительный...

В итоге в «Дзержинке» остались:  Коновалов - спецфак,  Овчинников - корфак, Мельниченко – электро-механический факультет. Эти трое стали прекрасными специалистами...

Дзержинец Мельниченко стал командиром электро-технической группы 2-го дивизиона БЧ-5, а его однокашник Коновалов - инженером группы контрольно-измерительных приборов и аппаратура (КИПиА)...

В Гаджиево начинал службу Серёжа Мельниченко (1970 – 1975 гг. -  командир электро-технической группы, а затем и дивизиона), тоже на ПЛ 667А проекта, только не помню, в нашей или в соседней дивизии (в соседней 31 дивизии. – В. Г.)...

Сергей Мельниченко в 1978 перевелся в Северодвинск и попал в строительные войска, стал главным механиком УНР. Сомнительно думать, что служба в стройбате была легче службы на лодке, а в 1983 – 1985 годах Сережа и вовсе попал в  командировку в Афганистан. Служил он на аэродроме Баграм рядом с Кабулом, обеспечивая бытоустройство «ограниченного контингента советских войск в Афганистане», бывал в Кабуле, Кандагаре, Кундузе. А после Афганистана служил в УНР (управление начальника работ) в поселке Росляково рядом с Североморском, а в 1989 году перевелся в Ростинское строительное управление, где и закончил службу в 1992 году...

Примерно в это время, то есть с началом 1980 года  назрела необходимость, и представилась возможность организовать общую встречу всех наших выпускников. Но для этого надо было еще разыскать друг друга, и эту большую работу взял на себя историк Алексей Мирошин. Вокруг него собрался некий кружок активистов: Виноградов, Грабарь, Попов, Строгов и еще кто-то. И, наконец, 26 июля 1980 года спустя 15 лет после выпуска из училища наша первая встреча состоялась. Собралось 23 нахимовца. В основном уже ленинградцы. Из разных городов приехали Калашников, Московенко, Федоров, Петров, Мельниченко, Смирнов Е.

Эта и последующие встречи, конечно же, напоминали встречи многочисленной семьи. Но та первая более походила на встречу бойцов, просочившихся каждый  своим путем сквозь окружение. После всех недавно пережитых невзгод и лишений, они вновь собраны на родной территории.  Они вновь увидели родные лица. Теплота тех встреч не поддается описанию, их надо было видеть...

Все больше и больше к нашим встречам стали приобщаться жены, а с некоторых пор на них стали приходить наши дети. На 50-летний юбилей училища пришли нахимовского возраста Варвара и Юра Калашниковы и Стас Виноградов и Сергей (Сергеевич) Мельниченко. Приходили девицы-красавицы: Настя Овчинникова,  Марина Трофимова, Света Задворнова.