В.К.Грабарь."Пароль семнадцать".

Среди поступивших – 17 детей, то есть пятая часть поступивших (а раньше бывало – не менее половины), были из неполных семей. В то время это зачастую означало, что нет отца. У Заслонкина умерла мать, у Ерошкина и Берзина не было ни отца, ни матери. У троих отцы погибли в мирное время. Отец Володи Михатайкина был убит в 1948 при организации колхоза в Латвии. У Зиборова отец был лётчиком, погиб в 1954, в то время в полках шло освоение реактивных самолетов. Отец Миронова, мичман запаса, погиб 30 июля 1958, как раз перед отъездом Володи в Ленинград...

У Владимира Васильевича Тарбаева на голове была лысина и довольно значительная. Однажды вечером, перед отбоем в спальном корпусе с участием наших офицеров-воспитателей была устроена очередная куча-мала. Выбирались из этой кучи все разгорячённые и возбуждённые: у кого был оторван погон, у кого потерян ботинок, и внешний вид у всех был далек от понятия о морском лоске. Так вот, пока Владимир Васильевич приводил свои оставшиеся волосы в порядок, Вовка Ерошкин по кличке Блоха возьми да спроси его: «Володя, (вот почему-то в памяти сохранилось, что Ерошкин и Заслонкин звали своего воспитателя по имени), а ты с каких лет босиком ходишь?». Не поняв подначки, тот начал что-то вспоминать под дружный хохот молодых прикольщиков (так сейчас говорят), уж те-то быстро докумекали, что имел в виду Блоха...

В праздники приезжали в гости пионеры из соседних лагерей, которых в округе было достаточно. Жгли пионерские костры: «Взвейтесь кострами синие ночи. Мы - пионеры, дети рабочих».  Дружеская встреча по футболу – на десерт. Теперь у нас была очень сильная футбольная команда, и поддержка трибун многого стоила. Мы довольно часто одерживали победы. Особенно хорош был наш вратарь Володя Ерошкин – прыгучий, как блоха, и бесстрашный, как лев (аки пардус). На левом краю – Женя Смирнов, Лёня Козловский и Миша Московенко. Центрфорвард таранного типа – Саша Алёхин с очень сильным ударом. Справа – Слава Калашников, Миша Заслонкин и Саша Бабиков...

Тем временем, в феврале 1962 в руки правосудия попались первые наши «алкаши». Это были совсем другие люди, но отнюдь не случайные. Ерошкин и Заслонкин водили компании в своих старых дворах. В тот раз, вернувшись из увольнения, они еле стояли на ногах. Кто-то пытался натолкать им во рты зубную пасту, чтобы отбить перегар. Но это их не спасло, и они были отчислены...

В итоге отрочество выглядит неким периодом, когда прощаешься с иллюзиями детства, начинаешь знакомиться с пороками взрослой жизни. Но, во-первых, не только они одни были в нашей тогдашней жизни, а во-вторых, вовсе не они определяли нашу судьбу. Из отчисленных, пожалуй, только Ерошкин, Заслонкин и В.П. Лебедь (не путать с В.И. Лебедем) пали жертвой порока. Причем, Ерошкин начинал хорошо и даже был председателем совета пионерского отряда. На этих ребят слишком большое влияние оказывала улица, что само по себе кажется странным, если речь идет о закрытом учреждении, но так было.