Рижское Нахимовское военно-морское училище. Сборник материалов о встрече выпускников по случаю 60-летия основания училища. 3 декабря 2005 г. Составители: Г.Г. Лойкканен, М.Д. Агронский. СПб.: "НПП "Система", 2006.

23 июля 1951 года Приказом начальника Управления ВМУЗ объявлено об окончании училища с выдачей аттестатов зрелости 64 воспитанникам. Приказом начальника Управления ВМУЗ 54 выпускника зачислены курсантами 1-го Балтийского ВВМУ, 6 - Тихоокеанского ВВМУ; 4 выпускника окончили училище с серебряной медалью. Это Заяц Леонид Андреевич, Коштыльянов Герман Евлампиевич, Познахирко Александр Арсеньевич и Смирнов Игорь Константинович.

Ученые, доктора наук, профессора:

3 выпуск. Золотов Александр Никитич. Комлев Виталий Петрович. Познахирко Александр Арсеньевич. Смирнов Игорь Константинович. Щукин Борис Борисович.

«ПЕРВЫЙ ПОХОД» (на шлюпках)

В. Бриедис «Советская Латвия» 27 июля 1947 г.

В море - дома! Сколько раз слышали эти слова нахимовцы! Теперь воспитанникам училища предстояло познать их на своем опыте, потому что все содержание лагерной жизни, весь распорядок лагеря подчинены тому, чтобы это определение стало для каждого воспитанника его личным представлением о своей будущей профессии, чертой его характера.
Начиная с семи утра, когда протяжный звук горна сигналит побудку, и до самого отбоя весь день в лагере посвящен этому практическому усвоению первых основ морской службы. Все элементы военно-морского дела, с которыми воспитанники знакомились до сих пор в классах и кабинетах училища, здесь приобретают чудесную осязаемость, становятся бытом лагеря.
Воспитанники учатся ходить на шлюпке на веслах и под парусами, совершать различные эволюции в составе целой флотилии шлюпок, стрелять в цель из мелкокалиберной винтовки, разговаривать на хитром языке флажковых сигналов и семафора, обучаются плаванью.
Помимо освоения этих практических военно-морских навыков воспитанники занимаются в лагере и такими предметами, как география, естествознание, английский язык. Но и эти дисциплины здесь преподаются практически, применительно к военно-морскому делу. Так, изучая английский язык, нахимовцы учатся отдавать и принимать на этом языке команды управления шлюпкой, занимаясь географией, они практически знакомятся с топографией, умением пользоваться компасом, ходить по азимуту и так далее.
Все, что делается в лагере, чем заполнен здесь день воспитанников, конечно, как нельзя больше по душе ребятам, но если спросить у каждого из них, что в этой лагерной жизни оставило о себе наиболее яркую память, ответ будет единодушным - первый поход на шлюпках.
Хотя официально приказа о походе еще не было, но слухи уже ползли от палатки к палатке, от взвода к взводу, и вечерами, после того как горн пропел отбой, долго еще в темноте шептались мальчики, на все лады обсуждая возможности и детали предстоящего похода. Можно сказать, что весь лагерь, внешне не обнаруживая этого, на самом деле жил ощущением предстоящего похода.
И вот, 10 июля в 5 часов утра, на два часа раньше обычного срока, палаточный городок лагеря огласили протяжные сигналы горна. «Вставайте! Вставайте!» - пел горн, и ребята, вскакивая, спросонок забыв об ожидающемся походе, в первые минуты не понимали, почему это сегодня их подняли так рано?
Через полчаса роты уже шагали в столовую. К этому времени и по раннему подъему, и по необычайно плотному даже для училища завтраку и еще по множеству примет воспитанники догадались - сегодня поход.
И в самом деле. После завтрака последовал приказ захватить бушлаты. В 6 часов 45 минут у пирса выстроилась целая флотилия -четырнадцать шлюпок.
- Ставить рангоут! - звучит команда, и над шлюпками вырастает лес мачт. - Поднять паруса!
Одна за другой, вытягиваясь в кильватерную колонну, отваливали шлюпки. Флотилии предстояло пройти на веслах и под парусами около 30 километров. Задача похода заключалась в том, чтобы практически закрепить навыки, полученные воспитанниками в лагерях, и проверить степень выносливости, физической закалки юных моряков. Тут можно сказать, что сама природа постаралась сделать этот переход настоящим экзаменом выносливости, воли и выдержки рижских нахимовцев.
Небо хмурилось с самого утра. И не успели шлюпки пройти и полпути, как начался дождь. Он шел три часа подряд, почти не переставая, надоедливый, по-осеннему упорный, непрекращающийся дождь. Все на шлюпках стало мокрым - и скамьи-банки, и сами гребцы. Пока еще был ветер и можно было идти под парусом, все это казалось с полгоря, но на беду ветер стих. «Рубить рангоут», -последовал приказ, и ребята сели на весла.
Большие и без того тяжелые весла морских шлюпок стали мокрыми, скользкими, ворочать их теперь казалось куда трудней, чем в лагере на ученье, и все-таки ни одной жалобы, ни одного вздоха не раздалось на шлюпках, ни на минуту не спадало бодрое боевое настроение.
Ровно ложились на воду белые лопасти весел, и шлюпки уверенно шли вперед сквозь зыбкую стену дождя.
В эти часы много забот было не только у загребных, но у и сигнальщиков - «впередсмотрящих», тех кто дежуря на носу, зорко всматривались вперед, следя за сигналами, которые по цепочке передавались с флагманской шлюпки. Вот над ней запестрели флажки!
- Переменить способ передвижения! - напряженно вглядываясь в дождь, читает впередсмотрящий Игорь Смирнов и тотчас повторяет этот сигнал для шлюпки, идущей сзади.
Не проходит и нескольких минут, как снова над флотилией вырастают мачты и, словно большие птицы, расправляют белые крылья паруса.
В два часа дня флотилия достигла места назначения. Шлюпки ошвартовались у берега, и их команды, мокрые, усталые, но веселые и оживленные направились в гостеприимно предложенный зал санатория отдохнуть после трудов, поесть и немного обсушиться.
Весь обратный путь совершали тоже под проливным дождем. К тому же почти все время на веслах, так как ветер совсем затих. И гребцы, и загребные, и впередсмотрящие, и офицеры - командиры шлюпок - все давно уже промокли до нитки, но по-прежнему ни одной жалобы не раздавалось на шлюпках.
При перемене парусов один из воспитанников, Алексей Усачев, неловко повернулся, и краем паруса у него сорвало с головы бескозырку. Течение быстро понесло ее. Но бескозырка есть часть обмундирования, знак принадлежности ее владельца к славному Военно-Морскому Флоту, можно ли отдавать ее стихии? Шлюпку задержали. А чтобы ее не сносило в сторону от бескозырки, пришлось уткнуть шлюпку носом в камыши. Пока совершались все эти приготовления, бескозырка исчезла из глаз. Выручила зоркость впередсмотрящего.
- По носу прямо - бескозырка! - доложил он командиру шлюпки.
Но как ее достать? Багром не дотянешься, а двинуть шлюпку -она пойдет в другую сторону.
- Товарищ младший лейтенант, - поднялся владелец бескозырки, - разрешите, я поплыву.
Офицер смерил глазом расстояние до бескозырки. Оно было невелико, к тому же Усачев имел отличные отметки по плаванию.
- Плывите, - сказал младший лейтенант.
Молниеносно скинув мокрое обмундирование, Алексей бросился в воду. Через несколько минут он уже влезал на борт, крепко держа в зубах свою бескозырку. Шлюпка продолжала путь.
Флотилия шла в таком порядке, что шлюпки с воспитанниками младших классов двигались впереди, замыкали движение колонны старшеклассники. Но когда к концу перехода одна из шлюпок с малышами отстала, к ней немедленно вернулась замыкавшая, команды обменялись несколькими гребцами, и эта товарищеская выручка помогла младшим воспитанникам с честью закончить переход.
Лагерь встречал флотилию, как в дни войны встречали на базах возвращавшихся с победой боевые корабли. И в этом был большой смысл, потому что этот первый в истории училища и нелегкий переход показал не только хорошее знание воспитанниками элементарных основ морского дела, не только выносливость и физическую закалку ребят, но и нечто большее. В этом переходе нашли свое блестящее выражение высокие и благородные качества духа, присущие морякам военного флота, - мужество, упорство, непоколебимая воля к победе.

«БОЛЬШАЯ ШКОЛА»

Лейтенант В. Куликов «Советская молодежь» 27 января 1950 г.

Хорошо подготовленное и проведенное на высоком идейном уровне комсомольское собрание повышает чувство ответственности у членов ВЛКСМ за свои успехи в труде и учебе, помогает каждому комсомольцу понять роль и определить свое место в решении тех задач, которые выдвигает перед комсомолом большевистская партия.
Второй пленум ЦК ВЛКСМ потребовал от комсомольских организаций поднять роль собраний, устранить формализм и сухость в деле их подготовки и проведения, разнообразить повестку дня.
До недавнего времени комсомольцы Нахимовского училища обсуждали на своих собраниях лишь вопросы успеваемости и дисциплины. Ясно, это вызывало справедливую критику в адрес бюро первичной организации ВЛКСМ.
С помощью коммунистов-воспитателей и преподавателей мы сумели вовремя перестроить свою работу, стали внимательнее прислушиваться к запросам молодежи, чаще выносить на собрания вопросы воспитания нашей молодежи в духе советского патриотизма, советской национальной и военной гордости...
За сравнительно короткое время комсомольцы 8, 9 и 10 классов провели собрания со следующей повесткой дня: «Комсомол в борьбе за великое дело Октября», «О моральном облике советского молодого человека», «Что значит быть патриотом?», «За что я люблю свою Родину?», «Критика и самокритика - движущая сила развития социалистического общества», «Образ Алексея Мересьева - пример советского патриотизма и мужества», «Достижения советской науки и техники», «Наше поколение будет жить при коммунизме», «Советская молодежь под солнцем Сталинской Конституции».
Большое значение мы придаем подготовке собрания. Поучительно в этом отношении собрание с повесткой дня: «За что я люблю свою Родину». Бюро ВЛКСМ поручило сделать доклад на эту тему комсомольцу, отличнику Сергею Куликову. С помощью коммунистов Куликов подготовил яркий, убедительный доклад, показывающий величие нашей социалистической Отчизны.
Незадолго перед собранием в классах наиболее подготовленные комсомольцы провели с молодежью беседы на темы: «Наша Родина дала миру Ленина и Сталина», «Советский Союз - первое в мире государство рабочих и крестьян», «Наша страна - родина передовой науки, техники и культуры», «Лауреаты Сталинской премии 1948 года», «Мировые рекорды советских спортсменов».
Подготовительная работа во многом определила активность воспитанников, идейный уровень их выступлений на собраниях.
С чувством глубокой любви и благодарности говорил комсомолец Кунцис о широких горизонтах, которые открылись ныне для латышской молодежи.
- Каждый латышский юноша и девушка - говорил он, - может приобрести теперь любую избранную ими специальность. Я отдам все свои силы, чтобы оправдать отеческую заботу Родины....
Узбек Светлаев, казах Бекенев рассказали, как расцвела национальная культура их родных республик за годы советской власти. Комсомольцы Золотов и Игорь Смирнов взволновано говорили об историческом значении деятельности вождей мирового пролетариата Ленина и Сталина.
Проникнутая горячей любовью к своей стране, расходилась молодежь с этого увлекательного собрания. Нахимовцы Хризман, Шамин, Полысалов и другие подали вскоре заявления о приеме в члены ВЛКСМ.
...Комсомольские собрания оказывают серьезную помощь преподавателям в воспитании учащихся в духе советского патриотизма и советской национальной гордости, помогают крепить связь с молодежью, приобщают ее к активной общественной работе.

«ПОД ПАРУСАМИ»

С. Банк «Советская молодежь» 3, 6, 7 сентября 1950 г.

1. «Лавена» уходит в море

Вот и настал этот долгожданный день - старшеклассники Рижского Нахимовского училища отправляются в двухнедельный морской поход.
...Теплый вечер. Яркие августовские звезды над головой. Кружево Валдемарекого моста, Черная тихая вода. Горят на носу и корме якорные огни. Шлюпка беспрерывно курсирует между учебным судном «Лавена» и пристанью. Это возвращаются воспитанники. Ловко поднявшись по штормтрапу на шкафут, нахимовцы докладывают:
- Товарищ лейтенант, воспитанник второй роты Тихомиров из увольнения прибыл. За время увольнения никаких замечаний не имел.
Ночь. Команда спит. Только вахтенные бодрствуют в кубриках и на палубе.
Ярким солнечным утром «Лавена» выбирает якорь и, развернувшись вниз по реке, уходит в поход. И пока проплывают вдоль бортов причалы рижского порта, судоверфь, зеленый берег полноводной Даугавы, познакомимся поближе с нашим судном.
«Лавена» - трехмачтовая шхуна с бермудским косым вооружением. Свыше 700 квадратных метров - такова площадь ее парусов. Ее водоизмещение - 626 тонн. Дизель мощностью 225 сил в сочетании с парусами, хорошая устойчивость и великолепные морские качества обеспечивают шхуне неограниченный район плавания.
«Лавена» вошла в Рижский залив. Жаркое солнце, легкий ветер, тихая синяя вода.
- Команде до пояса раздеться! - кричит с мостика вахтенный офицер. Мигом сняты синие рабочие блузы. Десятки загорелых и крепких юношеских фигур разбегаются по кораблю. Идет будничный, но увлекательный первый день похода.
В штурманской рубке командир, плотный седеющий Петр Егорович Игнатьев, и помощник - совсем юный Николай Захаров прокладывают курс. А внизу, на левом шкафуте, группа нахимовцев, влюбленных в сложное штурманское искусство, ведет параллельную прокладку. Игорь Смирнов, Олег Иванов, Юрий Титов, Борис Щукин, Виктор Виленкин тоже начали запись в вахтенном журнале. Воспитанники определяются по пеленгам, ведут прокладку курса, измеряют глубины. Руководитель морской практики, офицер-воспитатель Сергей Иванович Сергеев руководит молодыми штурманами.
На полубаке боцман Михаил Григорьевич Шляпников, старый балтийский моряк, свыше четверти века проплававший на кораблях различных классов, обучает воспитанников такелажному делу. Внизу, в кубрике, старшины повторяют с нахимовцами сигналы дудок. В другом кубрике офицер Василий Федорович Заворуев проводит политинформацию... А «Лавена» идет вперед. Ровно стучит дизель, и легкий ветер развевает кормовой флаг.
С мостика раздается свисток-предупреждение. И вслед за дудкой командир кричит в рупор:
- Все наверх, паруса ставить!
Из кубриков, с бака и юта мчатся воспитанники. Каждый знает свою мачту и свое место.
- Пулей лети! - подбадривает Петр Егорович.
Работа у парусов - любимое занятие нахимовцев. Под руководством старшин ребята быстро снимают чехлы. С палубы на мостик несется:
- Грот-триссель к подъему готов! Кливера к подъему готовы!
Паруса расчехлены, воспитанники на своих местах внимательно смотрят на мостик. Раздается команда:
- На фалах и ниралах, бакштагах и завал-талях паруса поднять!
Проходит несколько минут, и «Лавена» под всеми парусами, чуть накренившись на борт, плавно скользит по синей морской глади.
Незаметно и быстро приходит вечер. Серп молодой луны высоко в небе. Уже закончилась дневная учеба; прошло комсомольское собрание, на котором офицер-воспитатель Павел Мефодиевич Свирский поставил перед комсомольцами задачи похода, уже начищена картошка для камбуза и произведена вечерняя приборка. Все свободные от вахты воспитанники собрались на полубаке вокруг старшины Алексея Акиншина. Старшина, поудобнее устроившись на палубе, перебирает лады баяна. Над тихим морем несутся песни. Ребята поют дружно, с увлечением о далеком полуострове Рыбачьем, о том, как грустно моряку вдали от родных берегов, о любви и верности Отчизне. Потом старшина сам затягивает и все подхватывают одну из любимых песен:
... А я остаюся с тобою,
Родная навек сторона.
Не нужно мне солнце чужое,
Чужая земля не нужна...
И как бы в подтверждение этой прекрасной песни дружески мигают в ночи маяки родных берегов.
А на утро снова в шесть побудка, уборка корабля, торжественная минута подъема флага и длинный летний день учебы. Вновь и вновь раздается любимая команда: «Все наверх, паруса ставить» или «Паруса долой». С каждым разом воспитанники все четче и быстрей работают, команды у мачт соревнуются за быстрейшую постановку и спуск парусов. Уже известны лучшие нахимовцы на парусных ученьях. Это Слава Пичугин, Игорь Смирнов, Каспер Иванов, Виктор Соколов, Борис Щукин, Арон Молочников, братья Борис и Герман Тихомировы, Борис Пашков...
На третий день плавания «Лавена» подходила к острову Гогланд. Пологими, поросшими лесом горами протянулся Гогланд с севера на юг поперек Финского залива. Нет иного пути кораблям, идущим в Ленинград или из Ленинграда, как мимо Гогланда.
Свыше двухсот лет назад мимо этих суровых берегов уходили в бой петровские галеры. Этим же курсом они возвращались к родным берегам, ведя плененные шведские корабли. Первый русский плаватель вокруг света адмирал Иван Федорович Крузенштерн, уходя в далекие моря и океаны на шхуне «Надежда», проходил мимо этого острова, надолго прощаясь с родной землей. Первый в мире изобретатель беспроволочного радиотелеграфа преподаватель Кронштадтской электроминной школы Александр Попов здесь, с этого холодного острова, осуществил свое гениальное открытие. Мимо Гогланда ходили в боевые операции Первой мировой войны бесстрашные балтийские крейсеры и эсминцы, подлодки и сторожевики. Мимо Гогланда пробивались из Гельсингфорса в родной Кронштадт сквозь льды и пургу корабли Балтийского флота, участники знаменитого ледового похода 1919 года. Нет иного пути кораблям, как только мимо этого острова, лежащего посередине Финского залива...
Долгие и обидные 20 лет Гогланд был во вражеских руках. Это был остров-шпион, остров-диверсант. Чужие наглые и хищные глаза наблюдали за нашими кораблями, чужие камеры фотоаппаратов пытались заснять маневры флота...
И только в 1939-40 годах Гогланд вновь и навсегда стал нашим другом и помощником Балтийского флота, как и сотни лет назад.
Эту историю рассказывали нахимовцам офицеры-воспитатели пока мы шли вдоль южной оконечности Гогланда, пока наш сигнальщик переговаривался с постом связи на острове.
Слева по корме остался Гогланд. Близок Кронштадт, Ленинград. Закончена большая приборка. О том, что такое большая приборка на учебном судне, мы расскажем отдельно, ибо приборка заслуживает этого. Воспитанники собрались на шкафутах, а с мостка офицеры рассказывали о местах, мимо которых проходила «Лавена».
Вот справа по носу показались очертания фортов «Красная горка» и «Серая лошадь». Здесь в незабываемом 1919 году волею Сталина, мужеством балтийских моряков было подавлено эсеро-меньшевистское контрреволюционное восстание...
«Лавена» идет все дальше и дальше. Вот уже справа виден Кроншлот - первая петровская морская крепость, а слева - купол кронштадтского собора.
Кронштадт - родина русской морской славы. От первых галер Петра, от первых викторий над шведами до незабываемых лет Великой Отечественной войны далеко на весь мир прогремела боевая слава Балтийского военного флота.
И, наверное, потому так внимательно слушали воспитанники рассказы офицеров, что им, нахимовцам, будущим офицерам Военно-Морского Флота страны социализма, надлежит множить славу Балтийского флота. Ибо они преемники славных традиций военно-морского оружия.
Позади Кронштадт, город-моряк, город-крепость. «Лавена» входит в Морской канал. Вдали заревом огней сверкает ночной Ленинград. И, кажется, сами звезды бледнеют на фоне этих бесчисленных огней...

3. Снова в поход

В обратный поход на «Лавене» пошел начальник училища капитан 1 ранга К.А. Безпальчев. Отличный знаток истории флота, он рассказывал воспитанникам историю и значение островов, маяков, мимо которых проходит «Лавена».
В Ленинград шли по-летнему тихим и ласковым морем. Воспитанники загорали под лучами жаркого солнца. В обратном походе погода резко изменилась. Море из густо-синего стало бледно-голубым, потом серым. Свежий ветер гнал низкие рваные облака, срывал белые гребни волн. Шхуна раскачивалась, словно кланяясь волнам. Начинало покачивать все сильнее. Это еще был не шторм.
Но свежий балтийский ветер свистел в снастях, гудел в проводах антенн и, что самое печальное, он бил нам в правую «скулу», и потому поднимать паруса не имело смысла.
Ну что ж, «Лавена» не речной пароходик и нахимовцы не пассажиры. Им даже полезно проверить себя в свежий ветер. И хотя это было по существу первое морское крещение, никто не укачался. Сказались, очевидно, прошлогодние шлюпочные походы по заливу, систематическая тренировка под парусами - вся предыдущая лагерная морская практика. Судовые коки Иван Комаров, Павел Скляр и Николай Фортальный не могли пожаловаться на отсутствие аппетита у нахимовцев.
В походе проходила проверка военно-морских знаний воспитанников. Это был итог летней практики. Офицеры А. Мищихин, П. Свирский, С. Сергеев, Б. Полушкин, И. Шаповалов проверяли знание уставов, устройства шхуны, сигналопроизводство и т.д.
Зачеты показали, что молодые моряки успешно прошли морскую практику. Воспитанники Игорь Смирнов, Юрий Герасимов, Евгений Кутен, Евгений Хиноверов, Дмитрий Никифоров и многие другие заслужили отличную оценку.
Свежий, почти штормовой ветер не влияет на распорядок дня. По-прежнему до подъема флага - уборка, потом утренний чай, занятия, обед, отдых... По-прежнему в свободное время воспитанники читают Горького, Драйзера, Соболева, а любители забивают в «козла», что, как известно, на флоте означает игру в домино.
В Ленинград мы шли Ирбенским проливом, обратно проливом Муховейн, или Моонзунд. Тем самым проливом, в котором в октябре 1917 года Балтийский флот одержал победу над германским флотом.
Руководитель морской практики С.И. Сергеев рассказал воспитанникам о моонзундской операции. У южного входа в Моонзундский пролив немецкие корабли - 2 линейных корабля и 11 миноносцев, сопровождаемые тральщиками, были встречены линкорами Балтийского флота «Слава» и «Гражданин», вступившими в артиллерийский бой с кораблями противника. Силы были неравными. Но несмотря на это, в итоге всей моонзундской операции немцы потеряли 32 корабля, из которых 17 нашли себе могилу на дне залива. Балтийский флот потерял в этой операции только 2 корабля.
... Пока «Лавена» шла проливом Муховейн мимо зеленых островов Даго и Эзель, море было тихое. Ветер не мог здесь развести волну. Но уже позади пролив. Шхуна вышла в просторный Рижский залив, и погода снова резко ухудшилась. Зюйдовый ветер поднял высокую волну и, что самое главное, принес плотную пелену тумана. Нет слов - хорошо плавать в тихую погоду, хуже, когда встречный ветер и волна сбивают корабль с курса, но уж совсем плохо - в туман. Особенно если плывешь вблизи берегов и не видно дружеских огней маяков, не видно судов, возможно идущих где-то рядом параллельным или встречными курсами.
«Лавена» осторожно, словно ощупью, пробирается вперед. Особенно внимательно несет вахту впередсмотрящий. Нахимовец взобрался на буштр и напряженно вглядывается в молочную толщу тумана.
Но вот сквозь поредевший туман уже показались входные маяки. «Лавена» зашла в Даугаву, и тумана как не бывало...
За этот поход шхуна прошла 800 миль, из них около половины под парусами. Конечно, 800 миль не так уж много, но раньше, когда Рижское Нахимовское училище не имело шхуны и летняя морская практика проходила на парусно-весельных ялах, походы исчислялись десятками миль и были ограничены Рижским заливом.
Поход закалил воспитанников, многому научил, а главное - ребята полюбили шхуну и уже теперь строят планы на будущий год, когда «Лавена» уйдет в море на целый месяц.
Шхуна идет вверх по Даугаве. Навстречу бегут юркие пассажирские пароходики, два маленьких буксира тянут огромный плот, проплывают мимо борта причалы торгового порта с ажурными стрелами кранов.
В просторном носовом кубрике собрались все нахимовцы. Начальник училища капитан 1 ранга К.А. Безпальчев отмечает успешное завершение похода, говорит о высокой дисциплине воспитанников, хвалит за любовь к морской практике и успешную сдачу зачетов по итогам похода.
- Вы - старшие роты, девятый и десятый классы, - говорит капитан 1 ранга, - по вам будут равняться все остальные воспитанники. И я надеюсь, что новый учебный год вы начнете также организованно и успешно, как провели и завершили поход Рига -Ленинград - Рига...
«Лавена» подходит к Валдемарскому мосту.
- Стоп мотор! - отдает приказ командир. - Отдать якорь!
Поход закончен. Впереди учебный год, напряженный и увлекательный. И еще долго, в осенние и зимние вечера, нахимовцы будут вспоминать «Лавену», первое плавание и первый шторм, первые вахты у парусов и вечерний отдых на баке.

ОНИ НЕ ДОЖИЛИ ДО ЮБИЛЕЯ 3 декабря 2005 года

Выпускники РНВМУ 1951 года

18. Смирнов Игорь Константинович