Страницы биографий выпускников 1951 года. Ленинградские нахимовцы – четвертый выпуск. 1944 – 1951. СПб 2001.

Коржавин Леонид Николаевич. Родился 31.03.1932г. В ЛНВМУ с 1944г. Окончил ВВМУ инженеров оружия, химический факультет. Служил на Северном флоте в частях разведки. Уволен в запас в звании капитан-лейтенанта. Работал в Институте высокомолекулярных соединений Академии наук в должностях от лаборанта I до заведующего лабораторией. Доктор химических наук. Область научных интересов - физика и химия суперпрочных ориентированных полимерных систем и композитных материалов конструкционного назначения.

Л.Н.Коржавин. Как мы стали химиками. Записки для сборника "Ленинградские нахимовцы – четвертый выпуск. 1944 – 1951." СПб 2001.

В 1948 году на Большой Невке напротив Нахимовского училища встал на вечную стоянку легендарный крейсер «Аврора». Крейсер прекрасно вписался в городской ландшафт Ленинграда и, безусловно, украсил акваторию Невы и историческую часть Петровской набережной.

Однако с нами, нахимовцами военного набора, столь близкое соседство крейсера «Аврора» и здания Нахимовского училища сыграло злую шутку. Какому-то идиоту из верхних эшелонов власти пришла в голову дурацкая идея разместить выпускной класс нахимовцев на «Авроре». Это означало, что в течение последнего и самого ответственного года учебы мы должны были круглосуточно находиться на крейсере. При этом начальство мало беспокоило, что занятия, самоподготовку и личное время мы должны проводить в малоприспособленных для учебы и отдыха помещениях с искусственным освещением[1].

Кроме того, несмотря на активную борьбу командования «Авроры» с крысами, этих тварей на крейсере было предостаточно. Крысы бегали не только в кубриках, где мы спали, но и в помещениях, где проводились занятия, что также не доставляло радости.

Естественно, что круглосуточное пребывание в помещениях с искусственным освещением не могло не сказаться на здоровье выпускников. Действительно, когда в конце учебного года мы прошли медицинскую комиссию на предмет годности к службе в военно-морском флоте, оказалось, что примерно15 выпуск4ников из-за пониженного зрения не годны к службе на кораблях. Конечно же, для тех, кто попал в число пострадавших, вердикт врачей оказался неприятной неожиданностью.

Дело в том, что в течение семи лет учебы в Нахимовском училище нас готовили к службе на кораблях. В эту программу входили не толь ко занятия по военно-морской подготовке (оценка по этому предмету вошла в аттестат зрелости), но и обучение практическим навыкам управления шлюпкой при плавании на веслах и под парусом. Вспоминаются наши первые шлюпочные соревнования на озере (ныне «Нахимовском») в летнем лагере, длительные походы на шлюпках по Финскому заливу, а также поход на шестнадцативесельных баркасах по Неве до Ладожского озера и обратно к Нахимовскому училищу. Особенно запомнилась последняя практика, когда на шхунах «Надежда» и «Учеба» мы совершили дальний поход под парусами до острова Гогланд и обратно с заходом в г.Ригу. Балтика встретила нас сильными ветрами. Особенно тяжело нам пришлось при прохождении Ирбенского пролива, где мы попали в настоящий шторм. Трудности и лишения флотской службы, познанные во время походов на шлюпках и парусниках, укрепили нашу веру в необходимость продолжить образование в высших военно-морских училищах с последующей службой на кораблях военно-морского флота.

Заключение медкомиссии поставило крест на наших юношеских мечтах. К тому же выбор училища для продолжения учебы оказался  для нас существенно ограничен. – продолжить учебу мы могли только в двух училищах: в интендантском в г. Выборге и в Краснознаменном высшем инженерно-техническом училище (ВИТУ) в Ленинграде. Интендантское училище  по понятным причинам было сходу отвергнуто. Ничего не оставалось, как написать рапорта с просьбой зачислить курсантами первого курса ВИТУ.

23 июня 1951 года мы приняли военную присягу, приказом начальника ВМУЗ зачислены в ВИТУ, получили погончики с белой буквой «Ф» и отбыли в отпуск.

В начале августа мы прибыли к дальнейшему месту прохождения службы в ВИТУ. Кроме ленинградских нахимовцев (11 человек) на первый курс было зачислено три человека из рижского, один – из тбилисского нахимовского училища и четверо – из саратовского подготовительного училища. Всего 19 человек, из которых более половины ленинградцев, что лишний раз доказывает опрометчивость решения об учебе нахимовцев на «Авроре».

Предстояло определиться, на каком факультете – инженерно-строительном, электромеханическом или химическом  нам предстоит получить высшее военное образование. Посоветоваться было не с кем: старшие курсы на практике, а первокурсники, набранные с гражданки, проходили курс молодого бойца в военно-учебном лагере ВИТУ в форте «ИНО» на карельском перешейке.

Помог определиться с выбором факультета третьекурсник, бывший рижский нахимовец, который задержался в училище в связи с пересдачей задолженности по учебе. «Что такое коммунизм?» – спросил он нас. И тут же ответил: «Коммунизм есть советская власть плюс электромеханики всей страны». Нас это убедило. К тому же сработало чувство товарищества. Когда на следующий день нас вызвали на собеседование к начальнику учебного отдела ВИТУ, полтора десятка человек высказали горячее желание продолжить учебу на электромеханическом факультете.

Понятно, что начальство ВИТУ было не в восторге от  такого наплыва нахимовцев и, как минимум, стремилось хотя бы равномерно распределить наш контингент между факультетами. Однако коллективные и индивидуальные собеседования, продолжавшиеся несколько дней, не дали положительного результата: мы упорно стояли на своем – только электромеханический факультет. Не добившись желаемого результата, начальство приняло решение отправить нас в учебный лагерь.

В отличие от первокурсников, набранных с гражданки (надо отметить, что конкурс при поступлении в ВИТУ  был очень высок – более 10 человек на место) нам, носившим флотскую форму с 1944 года и в с 1945 года участвовавших в военных парадах в Ленинграде и в Москве, вся эта лагерная муштра была давно пройденным этапом. Поэтому мы всячески старались уклониться от строевых занятий, изучения уставов и прочей муштры, что нередко приводило к конфликтным ситуациям с лагерным начальством. Единственным светлым воспоминанием о лагере были занятия по физподготовке, которые умело и разнообразно проводили преподаватели физвоспитания под руководством майора Карганова.

Август месяц пролетел незаметно. Пора было возвращаться в училище в Ленинград, где должна была решиться наша судьба. Предстояло узнать, на какой факультет нас зачислят.

Неожиданно все устроилось само собой. Указом за подписью И.В.Сталина в Ленинграде было организовано Высшее Военно-морское училище инженеров оружия, на базе которого должны были готовить инженерные кадры по артиллерийскому, минно-торпедному, ракетному и химическому оружию для ВМФ. Таким образом химический факультет в полном составе переводился из ВИТУ во вновь создаваемое училище. Естественно, что руководство ВИТУ воспользовалось предоставленной возможностью избавиться от  строптивых нахимовцев – всех нас зачислили без нашего на то согласия на химический факультет. Впрочем мы не возражали, хотя никто из нас не представлял, какую специальность мы приобретем, закончив химический факультет. Мы посчитали, что нам крупно повезло, нас не разъединили и мы оказались в училище, которое готовит офицеров для кораблей Военно-морского флота.

Вот так, неожиданно для себя, мы оказались на химическом факультете ВМУИО.

Незаметно пролетели 6 лет учебы. В 1957 году мы окончили полный курс училища по специальности инженера-химика и после присвоения звания инженер-лейтенант и разъехались служить по разным флотам.

Надо сказать, что образование нам дали хорошее: из семи ленинградских нахимовцев, учившихся на химическом факультете ВМУИО четверо стали кандидатами, а один – доктором химических наук.

В ВИТУ из ленинградских нахимовцев осталось три человека: Леня Пекный закончил электромеханический факультет, а Володя Иванов и Женя Опасов – инженерно-строительный.

На химическом факультете ВМУИО учились:

ЛНВМУ – Болотовский В.А., Вознесенский О.Н., Добрышин К.Д., Кауров Г.А., Коржавин Л.Н., Савельев Г.В., Яковлев Ю.М.

[1] Помню точную цифру – в класс горело 48 лампочек (ВС).

Сафронов В. В. Ленинградские нахимовцы – четвертый выпуск. 1944 – 1951. СПб 2001. Из архива Грабаря В.К. 

В Москве  центрами нашего общения были семьи Славы Федотенкова и Вити Жигалова. В составе компаний  москвичи и приезжавшие из Ленинграда: Богданович. Брезинский, Горохов, Демин, Долгов, Иванушкин, Калинин, Кауров, Коржавин, Никашин, Рябоконь ….

В Ленинграде в разном составе (увы, мы болеем…) почти ежемесячно  встречаются:   Болотовский, Волгин, Заморев, Коржавин, В.Кузнецов, Лихачев, Луцкий, Макарычев, Нечаев, Софронов,  Тузов, Федоров, приезжают Олейник и Лей. Поддерживаем постоянную связь с Адашевым, Внуковым, Морицем, Добрышиным, Груздевым …

Институт высокомолекулярных соединений РАН. Лаборатория физико-химической механики полимерных материалов (№8)(№ 5).

Основные направления исследований.
Лаборатория организована в 1952 году членом-корреспондентом АН СССР профессором П.П. Кобеко. ... В 1993 году лаборатория была объединена с лабораторией высокопрочных волокон и композиционных материалов, которую возглавлял д.х.н., ст.н.с., Л.Н. Коржавин.

IBMU start page. Совместный российско-германский Проект Информационная База Молодых Ученых (ИБМУ) направлен на вовлечение молодых ученых России и Германии в двустороннее научное сотрудничество.

Коржавин Леонид Николаевич, дхн
Korzhavin Leonid Nikolaevich
Список проектов:
Фундаментальные проблемы дизайна и синтеза полимеров с азотсодержащими бензгетероциклами в цепи
Список организаций:
Институт высокомолекулярных соединений РАН (ИВС РАН)
Институт высокомолекулярных соединений РАН (ИВС РАН)
199004 С-Петербург, Большой пр.31, ИВС РАН

Патентный отдел: Номер публикации патента: 1640999.