Питонские стихи. Прислал Коваленко Ян Альбертович 28.04.2007.

Андрей АНОШИН 

ЗОВ ПРЕДКОВ

Ренат потёр голову. «Чёрт, как болит голова!» Он потрогал лоб и посмотрел на руку. Она была в крови. «И лоб где-то расшиб… Как же это случилось? Ну да ладно, не это сейчас важно».
Где же он? Ренат осмотрелся. Он сидел на большой проталине, рядом лежали какие-то кости с обрывками мяса на них. Около костей лежала большая дубина. Он снова потрогал лоб и с подозрением посмотрел на дубину, затем встал и, слегка прихрамывая (нога оказалась ушибленной) пошёл по подтаявшему снегу к лесу, который виднелся вдали. Идти было трудно. Лес, казавшийся небольшой рощей, встал стеной сибирской вековой тайги.
Зубы выстукивали барабанную дробь, и ноги под эту дробь невольно пытались перейти на строевой шаг. Застегнув воротник на робе, Ренат углубился в лес. В ту же минуту целый сугроб, свалившийся с ветвей ели, погрёб его под собой.
Бесцельно проходив битых три часа по лесу, мокрый и холодный как мамонт (Ренат мрачно усмехнулся, когда такое сравнение пришло ему в голову), он вышел на большую поляну. То, что он увидел, заставило его остолбенеть.
В дальнем углу поляны стояло!.. ДВА!! МАМОНТА!!! Они обрывали своими хоботами (совсем как у противогаза) ветки с большой берёзы и засовывали их в свои большие рты (а может, пасти?). Огромные бивни торчали из длинной красноватой шерсти. Мамонт поменьше был совсем рыжим.
Ренат дрожащей рукой поправил волосы. Так значит… он на самом деле… в ледниковом периоде! Ах, вот что за аппарат был тогда в баталерке у Глушкова! Машина времени!
«Погоди, погоди. Значит так. Мы были у Сергеича в баталерке. Внизу, у самого пола лежал ящик. Мичман никому не разрешал его трогать. "Не вздумайте ничего трогать, а то улетите, к чёрту, к птеродактилям!"». Ренат тогда уронил утюг… Нагнулся…
Теперь всё стало на свои места. Утюг упал на машину времени, в ней что-то случилось, и она отправила его в ледниковое время. Ему стало страшно. «Ма-а-ма-а-а!» - закричал он во весь голос (у него был хороший бас). «А-а-а-а…» - откликнулось эхо. Ренату стало стыдно своей слабости.
«Ничего. Сейчас поймаю птеродактúтеля. Или как его там? Вообще-то эти птерокадáтели, что ли, вроде бы уже вымерли. Или, может быть, поймать мамонта? Наделать колышков, мамонт наступит, истечёт кровью».
Тем временем мамонты, стоявшие на краю поляны, встрепенулись от крика. Один из них, побольше, поднял хобот, затрубил, расставил уши и двинулся к Ренату. Тот галопом ринулся прочь…
Руки и ноги совсем занемели. Уже вечерело, холод усиливался. Представитель будущего с тоской вспоминал свой родной XX век. Вдруг он увидел глухаря. Глухарь был такой же, как и в ХХ веке в зоопарке.
Ренат замер, как осторожный хищник. Он медленно достал перочинный ножик. Глухарь его не замечал. Неудачник страшно завыл и метнул нож в птицу. Тот пролетел сантиметрах в десяти от глухаря. Испуганная птица улетела, звонко хлопая крыльями.
Попытки поймать какую-то другую живность успеха не имели. Плоды какого-то дерева вызвали тошноту, другие были нестерпимо горькими. Удалось сбить только несколько кедровых шишек.
На небе зажглись звёзды. Путешественник во времени лежал под кучей хвороста и чувствовал, что медленно коченеет.
Вдруг до его слуха донеслись какие-то звуки. Он выкарабкался из-под кучи и пошёл туда, откуда они доносились. Среди деревьев он увидел костёр. Радости его не было границ. Но когда он подошёл ближе, волосы на его голове зашевелились от ужаса. Эти древние питеки ели нескольких своих собратьев, ещё один истекал кровью привязанный к дереву (морлоки из повести Герберта Уэллса вспомнились ему). Один из пировавших заметил его. От неожиданности он выронил зажаренную человеческую ногу из рук. Потом что-то закричал своим соплеменникам. Секунд десять все были в оцепенении. Ренат сделал шаг назад:
- Ребята, я того… понимаю… Кука вон тоже съели. И вообще…
Он быстро повернулся и пошёл. От страшного рёва он оглянулся. Похватав копья, орава парапитеков кинулась за ним. Никогда в жизни, даже от мамонта, не бегал так Ренат. Он вспомнил, как бегал в лагере стометровку и километровку, и поднажал, что есть мочи. На ходу он схватил какую-то палку, зацепился за что-то, порвал рукав, брюки. Но питеки были проворнее. Вот один занёс дубину у него над головой… Ренат зажмурился…
Голос Вадима Кольцова вернул его к действительности. Он лежал на койке в кубрике. Сердце бешено колотилось.
- Ты что спать не даёшь? Размахался как мартын! Заехал мне по башке, лопух!
Вадик повернулся на другой бок.
Ренат немного успокоился, всхлипнул пару раз и забылся тяжёлым сном.
На другой день Ренат получал утюги в баталерке.
- Не вздумайте ничего здесь трогать, а то, к чёрту, улетите к птеродактилям! – рявкнул Сергей Сергеевич.
Ренат уронил утюг и побледнел… 

Сентябрь 1983 года. 

*  *  *

Ты был не прав, о Архимед,
Наука утверждает верно:
Что Землю, даже в миллионы лет,
Не приподнять ни на полсантиметра. 

Как знать, быть может Архимед
Осуществил людей стремленье.
Имей он космодрандулет
Или, хотя б, чуть-чуть везенья 

Тогда всё было бы не так:
Пришелец, прилетевший с неба,
Помог бы смастерить рычаг
И выбрал бы опоры тело. 

И содрогнулась бы Земля
От грозной силы Архимеда…
Я тут подумал: «Если б я
Уроки сделал до обеда, 

И если б вундеркинд я был,
И гуманоид мне помог бы –
Я двойку бы не получил,
Софистов опрокинув догмы!» 

Октябрь 1983 года. 

ОДА СПИРТУ

Я проникся уважением к спирту.
Я перед ним преклоняюсь.
Один его стакан заменяет пол-литра
(Я немного пьяница и в этом каюсь). 

Он согревает душу, бодрит тело.
Недаром формулу его, и ту лелею,
И пить его – мужское дело.
Мужчины, выпив, духом веселеют. 

Не доверяйте спирт в чужие руки!
Он страшное оружье, он опасен!
Не средство он от праздной скуки,
Смысл эликсира жизни ясен: 

Когда, в кругу друзей собравшись,
Мы вспомним славные дела,
И, от смущенья чуть помявшись,
По чарке выпьем мы до дна,  

И сразу речь рекой польётся,
В душе осадок растворив.
И вот уж песнь сама поётся,
Нас грустью всех обворожив. 

Я презираю человека,
Который, вдрызг напившись, лёг
У магазина «Чудо века»
И честь людскую не сберёг. 

Спирт – достиженье человека
(Девяносто шесть и четыре десятых процента).
Прав был великий Сенека –
Спирт в свинью превратит и доцента. 

Ноябрь 1983 года. 

КАЛАМБУРЧИКИ:

В США – ФБР,
В СССР – НТР. 

Отличаясь от комет,
По Земле идёт прогресс:
На обломках Парфенона
Возникает «ВторЧерМет».