Материалы к истории 6-го выпуска (1945-1953). Санкт-Петербург. 2003 г. 

Учили нас по любым современным меркам совсем не плохо. В училище были прекрасно оборудованные кабинеты по физике, химии, даже литературе, рисованию и др. Состав преподавателей (частью военный, частично гражданский) был тоже хорош. С удовольствием и благодарностью вспоминаю преподавателей русского языка и литературы - А.И. Щемелинину, Л.П. Бечика, Г.Д. Чередникова (по прозвищу «сигара»), математики- Ш.М. Рахимова, Б.Е. Рыжова, М.Ф. Каткова, Б.Ф. Блошкина, физики –Д.Н. Сотулу, Л.Г. Широкова, М.М. Доненберга, химии – Х.Б. Сосину, истории – И.А. Любимцеву, английского языка – Нину Николаевну Избушкину и Аллу Михайловну Безобразову – особо любимых нами, биологии – В.Ф. Диеву, рисования и черчения – М.Д. Зыкова, астрономии – проф. В.И. Прянишникова и многих других. В.И. Прянишников был исключительно интересным человеком, хорошо играл в настольный теннис, в том числе и с многими из нас и был прекрасным рассказчиком. Хорошо помню уроки по литературе Чередникова. В это время из программы школ по литературе были исключены такие поэты и писатели, как Есенин, Бурлюк, И. Северянин, а о других, например, о Булгакове мы вообще не слышали. Чередников читал нам по памяти многих из поэтов, включая и совсем позабытых – Сумарокова, например. А как он читал Маяковского! Наверное, не ошибусь, что почти всем нашим выпускникам он привил любовь к этому поэту, который для большинства, я знаю по разговорам со многими, был или безразличен или нелюбим. Особенно интересно, что нам в те тяжелые послевоенные годы преподавали бальные танцы (преподаватели – известные в Ленинграде в ту пору и в 50-е годы – супруги Хавские: Алла Васильевна и Владимир Борисович) и каждый из нас в то время хорошо умел танцевать около 20 бальных танцев, включая вальс. Правда, даже танго и фокстрот в то время были запрещены.

 Прекрасно была поставлена физическая подготовка – каждое утро зарядка на улице в любую погоду, зимой (в снег и дождь) и пробежка на 1-1,5 км -  и так 8 лет подряд. Должен сказать, что это испытание очень тяжелое и если можно было увильнуть от зарядки, то никто не отказывался. Тем не менее именно этим занятиям многие из нас были обязаны снижением риска простудных заболеваний на много лет вперёд.

Ленинградские нахимовцы – четвертый выпуск. 1944 – 1951. СПб 2001.

Сафронов В. В.

Перед выпуском все писали рапорта с желаниями относительно дальнейшей учебы.  Я написал – в училище имени Дзержинского,  хотя и знал, что по желанию назначение гарантировано только медалистам. Учились к окончанию все мы неплохо и на медали реальных претендентов было много. Однако,  получив на последнем экзамене тройку по английскому, я лишился всяких шансов  и оказался в основном списке - в  училище подводного плавания. Но о моем желании быть инженером в Нахимовском знали.  Мне говорили, что преподаватели цикла  Широков и Катков с поддержкой воспитателей рекомендовали меня в инженерное училище.

А.Н.Луцкий.

Вспоминается такой случай. Идет урок то ли геометрии, то ли тригонометрии, не помню. Преподаватель, кажется, Катков, объясняет новую теорему, Серега слушает в полуха, чирикает листочек, пишет очередные вирши, подбирает рифму. . . Преподаватель закончил доказательства, аккуратно стер доску…
- Воспитанник Юзефович, к доске.
-  …?
- Вы  меня поняли? … К доске.
Серега еле-еле "врубился" в действительность, неуверенно двинул к доске.
- Повторите доказательство теоремы.
- … ?
Серега "пробежался" ищущим взглядом по всему классу.,. Ну, как ему подсказать целую теорему? Наконец, изрек:
- Повторите, пожалуйста, как точно читается теорема. Я что-то чуть-чуть забыл...
Катков сжалился, повторил. Серега записал на доске, задумался... Урок, тем временем, идёт дальше, преподаватель что-то объясняет, на Серёгу и доску внимания не обращает. А наши попытки хоть что-нибудь подсказать пресечены на месте. Серега стоял-стоял и вдруг начал быстро стучать мелом. Пишет, но не то. Пишет, пишет... и опять вдруг, именно вдруг, - вывод тот, который нужен!
- Разрешите доложить?
-Да...? - Катков молча смотрит на доску. . . Тишина.. . И тут звонок! Конец урока.
- Не стирать! Всем выйти из класса! Все рванули на перемену. А может это была большая перемена, перерыв на обед ... Когда вернулись в класс, доска чиста, на преподавательском столе классный журнал, в журнале против фамилии Юзефович - 5. Ясно, теорема доказана новым оригинальным способом.