Беседа 6. Истории от капитана Коломенского. 24.03.2006.

- А что за человек был капитан - Иван Григорьевич Шнейдер? Каким он Вам его запомнился?
- Шнейдер? Он был меньше меня ростом. Очень такой - живой. О таких людях говорят - "живчик"! Очень энергичный! Любитель женщин. Он - вообще-то не пил. Мог себе позволить рюмочку-другую коньячку, и то - по каким-то большим праздникам или в случае очень важной встречи. А, вообще-то - не пил. Что еще? Ну, то, что парусное дело он любил - это однозначно. То, что был профессионал - однозначно. После окончания Ростовского морского техникума он был распределен на "Вегу".

- Это было парусное судно?
- Да. Учебное. Он с восемнадцатого года рождения. Года в двадцать два, а то и раньше, он этот техникум окончил. Два-три года он на "Веге" проплавал. Был там уже и третьим и вторым помощником капитана. То есть - с парусным делом был знаком. И более того - в Ростовской мореходке, в довоенное время - кое-что про парусные суда даже преподавали. Вооружение, рангоут, такелаж, основы управления парусным судном - тогда еще, до войны - преподавали. К тому же он получил неплохую практику - до второго помощника дошел на "Веге". Он с парусным делом был хорошо знаком. И, не случайно именно его и пригласили принимать по репарации "Падую".

- Об этом периоде Вы зачитывали его воспоминания?
- Да. Пришел он на уже учебное парусное судно "Крузенштерн" в конце ремонта. Так получилось, что я присутствовал при первом его появлении на судне. Судно стояло в Кронштадте. И, как я уже говорил, зарплата у моряков тогда была маленькая. Особенно - у матросов. Поэтому на вахту к трапу брали женщин. Они то же были матросами, но в плане бдительности даже лучше, чем любой матрос. И - остановят, и - спросят...

- Да, и посмелее даже бывают.
- И посмелее, конечно же. В тот момент у нас на вахте была как раз такая женщина. И тут к нам идет маленький мужичек - меньше меня ростом. А это - была осень. Потому, что он был в пальто и в кепке. А это - город Кронштадт. Все друг друга знают. Вопрос - кто это идет?

- Не иначе, как - шпион...
- Сам собой возникает вопрос. Если работяга - то они обычно ходили в телогрейках, в фуфайках.

- И в кирзовых сапогах.
- Да. И даже, если строитель или, допустим, кто-либо из технического персонала, то они - то же не в пальто ходили. В основном-то - то же в телогрейках, только они у них были почище. А тут - некто в пальто! Да еще с усами! А он еще держать себя хорошо умел - этаким "петушком"!

- Или - "гоголем"?
- Именно - "гоголем". И вот он - по трапу поднимается. А эта женщина-матрос, насколько я понял, не сразу поняла - что ей делать. Потом - сообразила, что у нее есть инструкция, в которой говорится - если не знаешь человека, то должна его остановить и вызвать вахтенного помощника.

- И Вы всю эту сцену наблюдали?
- Да. Я в то время был боцманом и чем-то, там, занимался на корме. Но - сам этот момент я видел. Проходит в кепочке: "Здравствуйте"! - сказал - и идет дальше. Он-то не понял, что эта женщина - вахтенный матрос у трапа. Если бы понял, то, конечно же, попросил бы вызвать капитана или вахтенного помощника или еще кого-нибудь из руководства. А, это - женщина! И он идет себе спокойно. А, она - опомнилась, и бегом за ним! "Гражданин! - кричит, - Гражданин! А, ну-ка, остановитесь сейчас же"! Берет его за рукав, и нет - чтобы остановить на месте! Так, она ведет его обратно к трапу...

- Предъявите ваши документы!
- Нет. Она - поставила его и говорит: "Вы кто такой"?! А, он: "Я, капитан "Крузенштерна". Эта женщина рот от изумления открыла: "А, что же Вам здесь надо"? - спрашивает. "Мне, - говорит, - вообще-то нужен ваш капитан".

- Представляю эту картину под названием - "Стой! Кто идет"?!
- Ну, он то же начал ее немного разыгрывать. Раз она спросила: "Кто такой"! Вот он и отвечает ей, что он - капитан "Крузенштерна". А, действительно, он раньше был командиром "Крузенштерна" и в это время его назначили капитаном "Крузенштерна" на смену Власову. То есть - он не сопротивлялся, не возражал, не возмущался. Она его за рукав притащила к трапу, поставила - и он так покорно и стоит.

- Просто - картинка с выставки!
- Да. А, вообще-то, человек он был то же - непосредственный. Несмотря на то, что - войну отвоевал. Жизнь-то у него то же была богатой на впечатления.

- Даже книгу, как Вы говорите, он написал. Это - большая работа.
- Да, книгу он написал - "Мои друзья дежнёвцы".

- И, ведь это помимо того, что он был командиром и капитаном "Крузенштерна"! Наверное, интересным он был капитаном?
- Я Вам говорил, что был такой период времени, когда парусными авралами с капитанского мостика командовал старший боцман Якубов. Но, иногда - Шнейдер и сам командовал. И, если в повседневной жизни у него был обычный голос, то когда он начинал командовать - голос у него звучал, как у старого ворона: "Кр-р-р, б-р-расы - на пр-р-равую"! Примерно - так.

- Он начинал рычать и подкаркивать?
- Да, это было обязательно.

- И бывали ситуации, когда ему приходилось брать управление парусами непосредственно на себя?
- Чего только не бывало?! Это сейчас у нас навигационные приборы и радиоэлектроника - выше всяких похвал и проблем. А в то старое, доброе время на "Крузенштерне" были радиолокационные станции "Донец" и "Дон". И, каких-либо других серьезных радиолокационных приборов - не было. А попадать из Северного моря в Английский канал было очень трудно. Потому что, во-первых, там очень сильные приливные течения. Во-вторых, там очень часто бывают плотные туманы. И, в-третьих, в то время там очень было развито бурение для добычи нефти и газа. Если сейчас это бурение уже закончено и давно уже стоят четко обозначенные на картах стационарные вышки. Это - сейчас там проблем нет. А, тогда еще только шли разработки.

- И они могли быть где угодно?
- Да. Бурильные установки перемещались. "Просверлили", допустим, скважину в одном месте, затем - переходят на другое. И - так далее. Конечно же, на картах и их отмечали, но корректура не всегда за этим процессом поспевала. Особенно, когда происходило перемещение этих буровых вышек.
И, вот, помню, тогда был у нас осенний рейс. Именно осенний - потому что Шнейдер был уже в полушубке. И вот - мы идем. Сильный туман. Я - на вахте. Шнейдер, поскольку сильный туман - на мостике. Для него - это было святое. Обязательно, когда проливы проходили или был туман - он всегда был на мостике.

- То есть - в сложное время место капитана на мостике?
- В это время он обязательно был на мостике. И, случилось так, что - мы "потерялись". Ветер - сильный, встречный. Машины у нас - слабые. Скорость - три, четыре, максимум - пять узлов. Течение - туда-сюда гоняет. Радиолокационная станция, конечно, "отбивает", но берега "взять" не может. "Отбивала" она - суда, вышки, буи и тому подобное. А у нас была задача выйти на буй "S-2". Он был для нас определяющим. Если мы на него выходили, то дальнейшая дорога была нам понятна. И мы могли, без особых проблем, пройти далее проливом Па-де-Кале - в Английский канал.

- Но примерно-то Вы знали - где находитесь?
- Мы чувствовали, что где-то рядом должен быть этот самый буй "S-2". Он должен был подавать звуковой сигнал и соответствующую отметку на экране радиолокационной станции. А, вышки, которые находились там повсюду - то же подавали тогда звуковой сигнал и отметку на экране радара. Сам сигнал звучал, как длинный и два коротких гудка. Вот мы и идем в такой обстановке. И вдруг слышим звуковой сигнал. Не знаю почему, но абсолютно все решили, что это сигнал буя "S-2". И Шнейдер, и - старпом, и - я, все тогда были на мостике. Все четко слышим тот самый сигнал. Все обрадовались. Вахтенный штурман докладывает, что есть сигнал, есть отметка на экране радара. Шнейдер, естественно, командует - держать курс на этот "буй". Туман, конечно же, был плотным, но все-таки метров на двадцать-тридцать что-то увидеть было можно.

- Все-таки что-то впередсмотрящий мог различить?
- В пределах минимальной видимости. А идея у нас была такова: подойти к самому бую, убедиться, что на нем написано "S-2", и, тогда уже спокойно следовать дальше. Идем...

- Ну, раз уж все доклады прошли, то конечно...
- Да, все были убеждены, что мы идем в нужном направлении. И все хорошо знали, что если идешь к бую, то засветка на локаторе должна быть точечной, небольшой. А тут - чем ближе подходим, тем она больше - чуть ли не на пол-экрана.

- "Круги" на экране идут?
- Идут! И, все равно, почему-то никто на это не реагирует. Хотя, ясно - буй никогда такую засветку не дает. Понятно, что - это что-то другое. Но - все, почему-то: "Буй"! - и всё тут! А, мы все приближаемся, все идем, и идем на звук. Шнейдер мне говорит: "Геннадий Васильевич! Я здесь буду с мостика смотреть, а ты - на баке. Как увидишь буй, кричи - куда мне поворачивать"! Потому, что курс мы держали - прямо на буй. Так и идем. Я на баке во все глаза смотрю - ищу, когда же этот буй покажется из тумана впереди. Вдруг, слышу с мостика, Иван Григорьевич чего-то громко кричит и наверх показывает. Туман-то особенно плотно расстилался над самим морем, а выше - видимость была лучше. Я посмотрел наверх - мы идем прямо на буровую вышку! Я - бегом на мостик. Шнейдер уже команду дал.

- "Полный назад"?!
- Нет. "Полный назад"! - ничего не сделаешь в такой ситуации. Наоборот. Надо, что бы ход был - иначе судном управлять невозможно. Тут: "Право на борт"! - или - "Лево на борт"! - неважно.

- И каков же исход этой "встречи"?
- Мы так разошлись с этой вышкой, что было слышно, как там работает дизель-генератор и даже, как люди разговаривают.

- Представляю тогда Ваши чувства!
- Да. И вот когда мы прошли эту вышку мне Шнейдер и говорит: "Геннадий Васильевич! Я ненадолго отлучусь - что-то весь мокрый от пота"! А была - холодная осень.

Беседа 1. Истории от капитана Коломенского. 23.03.2006.

В основном, Власов был капитаном в период ремонта. А, потом, буквально, за год до выхода судна из ремонта, ему надо было медкомиссию проходить. Но с медкомиссией что-то у него не получалось. Тогда нашли Шнейдера Ивана Григорьевича.

- Его уже нет в живых?
- Уже нет в живых, да. Он был военным - капитаном 2-го ранга. И он был на "Крузенштерне" - тоже командиром. Они с Власовым с одного - восемнадцатого года рождения. То есть они вместе тогда вышли в отставку.
И Шнейдера тогда пригласили. Мы еще на ремонте стояли - в Кронштадте. И его назначили капитаном "Крузенштерна". Потом и он, по возрасту, вышел на пенсию.

- Какая у Вас подробная справка!
- Вот, видите, Шнейдер - это семьдесят шестой год. Ровик - это его подменял.

Беседа 3. Истории от капитана Коломенского. 23.03.2006.

- В середине пятидесятых годов. Было решение военно-морского командования о том, что бы посмотреть "Крузенштерн" на предмет его дальнейшего использования. Судно готовилось к этому мероприятию. Готовил его - Шнейдер Иван Григорьевич. В то время он был военным моряком. В июньский день 1955-го года "Крузенштерн" буксирами вывели на Красногорский рейд. Затем буксиры отошли, и судно начало самостоятельное плавание и маневрирование под парусами. Комиссия, которая была на борту судна, увидела, что есть возможность каким-то образом "Крузенштерн" в дальнейшем использовать. Поскольку, экипаж на судне был подготовлен. Они смогли маневрировать под парусами, повороты делали. Смогли, так же под парусами стать на якорь в определенном месте - там, где было им указанно. Тогда было принято решение о том, что не следует выводить "Крузенштерн" из состава Военно-морского флота и списывать, а, наоборот, приспособить его к океанографическим исследованиям. В период переоборудования с 1959-го по 1961-ый годы на Кронштадтском морском заводе были созданы кубрики для рядового и курсантского состава - прямо в бывших трюмах. Были установлены главные двигатели, электростанция, радиостанция, океанографическое оборудование, все необходимые устройства и системы.

- То есть - там, где раньше возили селитру?
- Не только селитру, но из Австралии возили еще и зерно. Экипаж был более трехсот человек. И, начиная с 1961-го года и по 1965-ый год "Крузенштерн" в составе большой группы других судов, где был и "Седов" и другие не парусные океанографические суда - проводил исследования в центральной и северной части Атлантического океана по программе Академии наук СССР. Командиром "Крузенштерна" был капитан 1-го ранга Власов Павел Васильевич. За тот период времени судно наплавало шестьдесят семь тысяч миль.

- И кто же в то время был капитаном?
- Это - семьдесят третий год. Шнейдер Иван Григорьевич был в то время капитаном. В первый рейс под флагом Флота рыбной промышленности "Крузенштерн" вышел 10-го апреля 1973-го года из Риги. И в мае этого года - прибыл в Севастополь. Первый рейс был без захода.

- А, в каком году "Крузенштерн" получил свое имя? И кто же тогда был командиром?
- В декабре 1945 года в небольшом порту Свиноустье происходила передача судна. В декабре сорок пятого только начали передавать. Но то, что советский флаг на судне в этом году поднят не был - это однозначно. Советский флаг на "Крузенштерне" был поднят, по-моему, в январе 1946-го года. Думаю, что судно получило новое название в феврале 1946-го года.

- А, сам этот момент как-то отражен в тех или иных публикациях, или дневниковых записях?
- Давайте посмотрим хронику. У меня есть записи Ивана Григорьевича Шнейдера. Вот они:
     "Заключительным этапом в войне был раздел между союзниками - участниками войны - остатков флота капитулировавшей Германии. В этом этапе принимали участие три страны-победительницы: Советский Союз, Великобритания и США. Работа предстояла непростая: забрать остатки германского флота, разделить его на три равные группы и провести жеребьёвку так, что бы ни у одной из сторон не было бы претензий. К разделу флота были привлечены Северный, Балтийский, Черноморский флоты нашей страны. Общее число моряков в этой операции составляло, приблизительно, шестьсот офицеров и тринадцать тысяч рядовых. Возглавлял раздел флота от Советского Союза адмирал Н.Г. Кузнецов".
    Автор этих строк - Шнейдер Иван Григорьевич - в то время находился за границей, участвуя в разделе. И уже знал, что намеченная к разделу крупная плавбаза подводных лодок предназначена к переходу на Северный флот. Ждали только сигнала. Однако судьбе, было, уготовано распорядится по-своему.
    Командир, планируемой к переходу плавбазы  Федор Иванович Федосеев, возвращаясь с совещания, сказал мне: "Дорогой Иван Григорьевич! Я был на совещании у командира базы и узнал, что для комплектации экипажами двух крупных парусников ищут людей, которые плавали на парусниках и знают - что это такое. И просили порекомендовать кандидатов на замещение свободных должностей. Я назвал твою фамилию".

- Интересно, обрадовался ли Иван Григорьевич Шнейдер такому предложению или нет?
- Читаем дальше:
    "Федор Иванович! Если нужно на парусник - я согласен. Дело это мне знакомо".
    Мне, действительно, было знакомо парусное дело. Так, как - я моряк торгового флота. Плавал под парусами несколько навигаций. Прошел под ними значительный путь и школу - от матроса до штурмана - второго помощника капитана баркентины "Вега".
    Вскоре я увидел предназначенные к приемке в состав советского флота парусники. У немцев они назывались "Командор Йонсон" и "Падуя".
   Служба моя на этих парусниках продолжалась много лет. Они стали для меня второй жизнью. Жизнью на этих парусниках, плавающих под советским и российским  флагом".
- Смотрим дальше. Шнейдер был на парусниках. И на "Седове" и на "Крузенштерне". Но, командиром во время самой приемки судна он точно не был. Да, действительно, перед войной он окончил Ростовский мореходный техникум. Действительно, до войны - плавал на баркентине "Вега". А, уже во время войны - он был призван. Но, он - не был офицером. Он был - старшиной первой статьи на СКР "Дежнев". Том самом "Дежневе", который сражался у острова Диксон с немецким тяжелым крейсером "Шеер". И Шнейдер Иван Григорьевич даже книгу об этом написал "Мои друзья Дежневцы". Давайте читать:
    "Первым - в 1952-ом году в море вышел "Седов", у которого был, хотя и слабый, механический двигатель. Парусником "Седов" в 1952-ом году командовал Митрофанов. Он в то время был капитаном 3-го ранга".

- Это - "Седовым", а "Крузенштерном"?
- Читаем дальше.
    "Хотя оскорбленный в своих лучших чувствах немецкий командир, передававший в состав советского флота эти два парусника, капитан-лейтенант Карл Шимпф, заявил: "Зачем вы берете эти суда? Ведь они сгниют у вас возле стенок".
- Здесь точные даты отсутствуют. Есть лишь упоминание о том, что начало плаваний этих судов, было в 1946-ом году. А, вот, есть! Читаем:
    "После разгрома гитлеровской Германии, "Падуя", вместе с барком "Командор Йонсон" - была передана Советскому Союзу. В январе 1946-го года на "Падуе" был поднят наш флаг. А в феврале 1946-го года судно получило название "Крузенштерн" в честь русского мореплавателя и ученого, воспитавшего целую плеяду русских моряков - Ивана Федоровича Крузенштерна".

- Да. Это знаковый момент. Очень важно знать точную дату получения нового имени.
- Далее, я рассказывал, был сделан пробный выход судна. Он был назначен на  июнь 1955-го года. И в это время на "Крузенштерне" был командиром Иван Григорьевич Шнейдер.

- А кто же командовал "Крузенштерном" с 1946-го до 1955-го года. Это же почти девять лет?
- Это не так важно было. До этого судно стояло в разных местах. А, потом, задумались - что же с ним делать? И первый пробный выход был лишь летом пятьдесят пятого года. Тогда командиром судна был Шнейдер.

Беседа 4. Истории от капитана Коломенского. 23.03.2006.

- Митрофанов, Шнейдер, капитан судна Власов...
- Все они были капитанами.

- Но - в разное время?
- Да. В разное время.

- Вот, вижу, что в 1956-ом году капитаном был Митрофанов...
- Ничего удивительного. В 1955-ом году судно выводил Шнейдер, а в 1956-ом - Митрофанов. Они же были военными людьми. Сегодня - один, завтра - другой.

- Наверное, Ивану Григорьевичу Шнейдеру было, все-таки, обидно: в пятьдесят пятом году он был капитаном, а в пятьдесят шестом - уже не был?
- Это служба такая. Обидно - не обидно? Приказали - и пошел.

Беседа 5. Истории от капитана Коломенского. 24.03.2006.

- В ту пору - для парусных судов это было обычной работой?
- Конечно. И для подтверждения, как пример - Иван Григорьевич Шнейдер в своих воспоминаниях пишет, что перед первой мировой войной: "Последняя операция винджаммеров, - то есть таких же, примерно, парусных судов, как "Крузенштерн", - оказала влияние даже на мировые события. Перевозка селитры из портов северного Чили, - хотя, не только северного, но и вообще с побережья Чили, - в порты Англии и Франции с 1914-го по 1917-ый года помогла союзникам победить в первой мировой войне. Судьба войны решалась, при этом, рейсами девяноста - ста крупных винджаммеров". Представляете?!

- Сколько же тогда было парусных судов?!
-  Да, вообще - парусников было тысячи. И, вот, в том-то и дело - когда мы говорим сейчас, что в наше время на паруснике идем вокруг света то это - крупное событие. Но - именно сейчас! А тогда все это было настолько обычным явлением, что об этом никто просто не говорил. Так, вот - эти девяносто, сто крупных винджаммеров проходили за рейс, примерно, по двадцать тысяч миль каждый. То есть, каждый рейс такого парусного судна - это половина кругосветного плавания. И, в данном случае, речь идет только о рейсах в Чили. А, еще были рейсы в Австралию. В Европе шла война, а хлеб-то всем был нужен. Зерно возили из Австралии. И, обмундирование нужно было шить. Шерсть - то же возили из Австралии.

- Жребий - это на уровне легенды. Тем не менее, как рассказывал об этом Шнейдер Иван Григорьевич, а он - в этом участвовал, "Падую", все же решили передать Советскому Союзу. Реи и стеньги были тогда с нее сняты. Кильским каналом ее перевели в Свиноустье, где судно нам и передали. В январе 1946-го "Падую" переименовали, и она стала называться "Крузенштерном". Подняли советский военно-морской флаг. И, до сегодняшнего дня "Крузенштерн", как видите, очень интенсивно эксплуатируется. Судно, по сей день, выполняет благородную миссию по подготовке специалистов рыбной промышленности. Правда, как потом выясняется, они становятся не только специалистами рыбной промышленности, но и других ведомств. Даже небольшая группа военных курсантов проходит практику на борту "Крузенштерна". Пусть - единицы, но, все равно, примеры этого есть. И, на сегодняшний день, "Крузенштерн" совершает свой девяносто третий рейс.

Шнейдер, Иван Григорьевич. Модели советских парусных судов. - Л.: Судостроение, 1990. - 172, [1] с.

Друян, Юрий Александрович, Шнейдер, Иван Григорьевич. Паруса над океаном : [Об истории парус. судов мира, отражен. в филателии]. - Калининград : Кн. изд-во, 1986. - 191.

Шнейдер, Иван Григорьевич. Дежневцы: Экипаж ледокольного парохода "Дежнев". М., 1978. 167 с. (Рассказывают фронтовики 1941-1945).

Шнейдер, Иван Григорьевич. Операция Парус: Наследники "Катти Сарк". Л., 1077. 127 с.

Шнейдер, Иван Григорьевич. Справочник боцмана. М., 1962. 302 с.

Власов Павел Васильевич, Шнейдер, Иван Григорьевич. Справочник старшины катера (капитана малого судна). М., 1967. 336 с.

Сын. Шнейдер Александр Иванович.