Малов Николай Николаевич, контр-адмирал, начальник ЛНВМУ в 1990-2001 гг.

На родине П.С. Нахимова. Контр-адмирал Н.Малов, начальник Нахимовского военно-морского училища. - Морской сборник № 9, 1993 г.

В центре старинного русского города  Вязьмы на гранитном постаменте возвышается бронзовый бюст адмирала П.С.Нахимова, установленный его земляками летом 1992 г. в дни торжеств по поводу 190-летия со дня рождения прославленного флотоводца.
Этот скромный мемориал напоминает, что неподалеку отсюда, близ села Спас-Волжского в имении Городок, 23 июня 1802 г. в семействе отставного майора Степана Михайловича Нахимова и его супруги Феодосии Ивановны появился на свет еще один сын - Павел. Нахимов-старший, по преданию, частенько повторял: «Из Павлуши выйдет храбрый воин». Сейчас трудно уже сказать, по каким признакам отец предопределил судьбу сына, ставшего гордостью не только старого служивого рода, но и всей России.
Нам достаточно хорошо известна боевая деятельность адмирала, хотя мало кто знает, что в семье Нахимовых не один Павел Степанович посвятил свою жизнь российскому военно-морскому флоту. Из 11 детей - шести дочерей и пяти сыновей - все мальчики стали моряками.
Старшие - Николай и Платон - в 1802 г. поступили в Морской кадетский корпус. После его окончания первый, произведенный в 1809 г. в мичманы, несколько лет плавал на корабле «Москва», а затем был принят в штат Морского корпуса и занимался с воспитанниками «практическими дисциплинами» на учебных судах до 1818 г. В апреле 1819 г. в чине капитан-лейтенанта Николай Степанович вышел в отставку.
Платон Степанович на год раньше старшего брата, в 1808 г., получил чин мичмана, участвовал в походах линейных кораблей «Мироносец» и «Три Святителя». В 1812 г. был «определен в штат Морского корпуса на вакансию подпоручика». Но в том же году ему присвоили звание лейтенанта и назначили «практическим офицером» на корабль «Симеон и Анна», на котором он до 1821 г. регулярно совершал с кадетами и гардемаринами учебные плавания. Затем пять лет он командовал на Балтике фрегатом «Урания». С флота уволился в 1827 г. в чине капитана 2 ранга. Жил позже в Москве, где и умер в 1850 г.
Павел Степанович подал прошение о приеме в Морской корпус в апреле 1813 г. вместе с братом Иваном Степановичем. Однако из-за отсутствия вакансий Иван был принят в 1814 г., а Павел - лишь в мае 1815 г. Но свой первый офицерский чин мичмана они получили вместе в 1818 г. На этом их пути разошлись. Павел Степанович стал проходить службу при Петербургском порте, а Иван Степанович начал плавать на различных кораблях по Балтийскому морю. В 1828-1830 гг. в звании лейтенанта он участвовал в блокаде Дарданелл, за что удостоился ордена Св.Анны 3-й степени. К сожалению, прожил он недолго и скончался в январе 1834 г.
Иначе сложилась судьба младшего брата - Сергея Степановича. После окончания в 1820 г. Морского корпуса он шесть лет плавал на кораблях Балтийского флота. Видимо, проявил себя в службе, так как, удостоившись звания лейтенанта в 1826 г., получил перевод в Гвардейский флотский экипаж. Командовал дворцовой яхтой «Церера» и фрегатом «Елена». Плавал в Англию и Францию. Произведенный в капитан-лейтенанты был откомандирован в Морской кадетский корпус. Здесь в 1843-1850 гг. на фрегатах «Верность» и «Надежда» руководил морской практикой. Уже к 1847 г. имел звание капитана 1 ранга. В 1855 г. его пожаловали в контр-адмиралы с назначением заместителем директора Морского корпуса, а в 1857 г. он стал директором этого учебного заведения. Умер Сергей Степанович в конце 1872 г. в звании вице-адмирала.
Автору этих строк в составе делегации Нахимовского училища посчастливилось в прошлом году побывать на родине военных моряков Нахимовых. Время и войны не пощадили эти места, стерли с земли дорогие реликвии. Но смоляне хранят память о славных земляках, давших Отечеству знаменитых писателей и военачальников, художников и путешественников, поэтов и ученых. В их числе и адмирал Павел Степанович Нахимов.
На подъезде к бывшему фамильному имению высится большой православный крест, тут же мемориальная доска, сообщающая, что здесь когда-то стояла церковь Спаса Нерукотворного Образа и в ней 9 июля 1802 г. крестили будущего флотоводца. Запомнились слова священника Троицкого собора Вязьмы отца Николая, отслужившего здесь торжественную панихиду. «Всякий, кто хочет угасить славу русского флота, - сказал он, - тот хочет угасить и славу державы». И трудно не согласиться с его словами. Ибо, хотя и минуло время умалчивания, его сменило время очернения нашего флота, фактического безразличия к его судьбе, к наследникам тех, кто с честью нес Андреевский, а затем советский Военно-морской флаг.
Мы посетили могилы родителей П.С.Нахимова. Затем хорошая асфальтированная дорога привела нас на территорию бывшей усадьбы. В живописном месте стоит еще один памятный знак, обнесенный якорь-цепями. На нем лаконичная надпись: «На этом месте стоял дом, в котором 5 июля 1802 г. родился П.С.Нахимов, великий русский флотоводец, герой Синопского сражения и Севастопольской обороны в период Крымской войны 1853-1856 гг.»
Энтузиасты - земляки П.С.Нахимова -планируют по найденным документам полностью восстановить усадьбу, превратив ее на берегу озера в музейно-мемориаль-ный комплекс. В их планах - воссоздание прежнего облика родового имения с жилым домом, хозяйственными постройками, садом и цветником. Предусматривается даже реконструкция прежней системы прудов.
Застрельщиком этих благородных мероприятий является уроженец здешних мест - Александр Федорович Евдокимов, директор акционерного предприятия «Возрождение». Он провел большую поисковую работу по выявлению документов и материалов, связанных с усадьбой Нахимовых.
- На основании изучения планов земельного межевания Смоленского наместничества, - рассказывает Александр Федорович, - удалось установить, что Нахимовы поселились в Городке году так 1798-м. Степан Михайлович Нахимов построил усадебный дом где-то за два-три года до рождения будущего адмирала. Тогда в имение входила усадьба и шесть небольших деревенек, включавших в себя 62 двора. За помещиком числилось 394 крепостных и 1500 десятин под пашней, лесом и сенокосами. Наша задача - как можно точнее восстановить подлинный облик усадьбы, создать экспозицию, посвященную не только адмиралу Нахимову, но жизни и быту его родителей, сестер, братьев, а также их потомков. Кстати, немалую помощь нам мог бы оказать Морской исторический центр, возглавляемый адмиралом флота Чернавиным...
В уставе АП «Возрождение» закреплено положение о значительных отчислениях средств из доходов на восстановление памятных мест, связанных с именем Павла Степановича Нахимова. Посильные отчисления на эти цели собирается делать и возглавляемый Ю.М.Бирюковым совхоз, на землях которого разместилась бывшая усадьба. Шефскую помощь оказывают общему делу педагоги и учащиеся вязьминской средней школы № 5. Работа по воссозданию усадьбы Нахимовых уже началась. И, думается, что не далек тот день, когда она превратится в центр приобщения местной молодежи к морскому делу, воспитания у подрастающего поколения на примере жизни и деятельности их знаменитого земляка адмирала П.С.Нахимова любви к Отечеству, его военно-морскому флоту, к святым понятиям чести и достоинства.

Морской сборник № 7, 1993 г. Указ Президента РФ, 9 июня 1993 г.
"О присвоении воинских званий офицерам, генералам и адмиралам Вооруженных Сил Российской Федерации" военнослужащим Вооруженных Сил Российской Федерации
Присвоить воинские звания:
контр-адмирал
Малову Николаю Николаевичу

Благотворительность и флот: забытое прошлое или достойная традиция? С. Вахмистрова, контр-адмирал Н. Малов. - Морской сборник № 4, 1996 г.
17 января 1834 г. адмирал И.Ф.Крузенштерн, в то время директор Морского кадетского корпуса, подал на Высочайшее имя записку о полезности и необходимости увеличения числа воспитанников корпуса за счет введения так называемых пансионеров. Он предлагал "открыть в Морском корпусе к штатному числу 505 воспитанников оного прием 50-ти пансионеров из тех недорослей, кои числятся кандидатами по сему корпусу... и за содержание взимать плату по 800 рублей в год с каждого пансионера". Предполагалось, что часть сумм, полученных за содержание "своекоштных" воспитанников, будет направлена на нужды корпуса. 4 мая того же года император удовлетворил просьбу адмирала.
Это лишь один из примеров того, какими дополнительными мерами руководство учреждений морского образования стремилось расширить и улучшить подготовку кадров для Российского флота. В этой связи нельзя умолчать о роли общественности, которая тоже проявляла активность и радение о делах государственных. Речь пойдет о благотворительности, занимавшей достойное место в жизни дореволюционной России, благодаря чему наш флот получал немалую материальную и духовную поддержку. К примеру, на пожертвования дворянских губернских обществ и частных лиц в России было открыто около 10 кадетских корпусов, в которых смогли обучаться дети преимущественно малообеспеченных родителей.
Если говорить о Морском кадетском корпусе, то и ему благотворительность оказывала существенную помощь. И возможно, Российский флот лишился бы немалого числа хороших офицеров, вышедших из беднейшего дворянства, если бы не такие пожертвования. Все взносы в адрес корпуса носили целевой характер. Одним из первых жертвователей стал выпускник этого учебного заведения 1792 г. Василий Акимович Дурново. В своем завещании он огласил, что "все оставшееся после него благоприобретенное имение передает в пользу самобеднейших дворянских детей Костромской губернии, преимущественно из фамилии Дурновых ... с тем чтобы сии дети поступали для воспитания на вечные времена в С.Петербургский Морской и Московский кадетские корпуса и содержались в оных процентами, кои будут получаться с означенного капитала".
Другим известным жертвователем стал выпускник Морского корпуса 1802 г. надворный советник Алексей Иванович Дмитриев. Завещанные им средства были помещены в банк, а на проценты с капитала учреждены премии и стипендии на содержание детей бедных флотских офицеров в учебных заведениях: сыновей - в Морском корпусе, дочерей - в различных институтах. Также свои капиталы или часть их Морскому корпусу завещали генерал Кохиус, адмиралы Попов и Посьет и некоторые другие лица для содержания в корпусе определенного числа стипендиатов своего имени, избираемых из бедных детей.
Помимо именных стипендий пожертвования шли и на премии для беднейших выпускников Морского корпуса. Среди имен жертвователей встречаются такие известные на флоте фамилии, как Нахимов, Риккорд, Краббе, Тыртов, Лисянский и другие. Всего, по отчету на 1910 г., суммы на именные премии, пожертвованные частными лицами, составили около 65 тыс. рублей.
Кроме выплаты именных стипендий и премий частные пожертвования предназначались и для различных нужд корпуса. Так, например, капитан 2 ранга Алексей Иванович Дмитриев завещал часть денег церкви Морского корпуса, в том числе на выплату жалованья ее служителям. На нужды церкви корпуса пожертвовали немалые средства также купец Бесценный и вдова вице-адмирала С.С.Нахимова, брата известного флотоводца. Кроме оказания материальной поддержки благотворительность играла еще одну важную роль. Она была своего рода проявлением общественного отношения к флоту и Морскому корпусу как к кузнице офицерских кадров.
Характерным примером заинтересованного отношения морских офицеров к своему училищу и к делу подготовки своих преемников явилось учреждение в корпусе стипендии имени адмирала П.С.Нахимова. С идеей учреждения этой премии они выступили сами и организовали общественную подписку по сбору средств для содержания в корпусе стипендиатов на проценты с собранной суммы. Данное начинание было широко поддержано на всех уровнях и одобрено императором. Кадетов в Морском корпусе и юнкеров в Черноморском училище, содержавшихся на благотворительные средства, было решено именовать нахимовскими стипендиатами. В то время собрали более 15 тыс. рублей, и кроме того, император Александр II повелел "отпускать на покрытие расходов по содержанию сих пансионатов Морского Кадетского корпуса на бессрочное время из арендных доходов по тысяче шестисот рублей серебром ежегодно". Вскоре в корпус были зачислены первые пять нахимовских стипендиатов.
Надо сказать, что нахимовские стипендиаты содержались не только на указанные выше средства, но и на дополнительно выделявшиеся суммы из других общественных фондов - таких, как, например, стипендиатский капитал Черноморского флота. Кроме того, было решено за счет этих денег выдавать премии лучшим выпускникам корпуса: первым двум - по 300 руб. серебром, следующим четырем -по 250.
Однако стипендии имени адмирала Нахимова были в корпусе не единственными. Существовали также стипендия имени адмирала Корнилова; Константиновская стипендия, учрежденная Александровским комитетом попечения о раненых и предназначавшаяся для содержания детей офицеров-инвалидов или погибших офицеров; стипендия имени Великого князя Алексея Александровича, учрежденная русской колонией в Ханькоу; стипендия имени императора Александра III и др. Были также стипендии, учрежденные дворянством различных губерний и предназначавшиеся для содержания в корпусе детей неимущих дворян, уроженцев этих губерний.
Определялись кандидаты в стипендиаты по "Правилам о пансионерах Морского училища" и на основе Устава Морского корпуса (училища)5. Все поступавшие в адрес корпуса благотворительные средства вносились на специальный счет. Им распоряжался директор корпуса. Эти суммы были строго целевого назначения и подотчетны не только администрации, но и самому жертвователю. Прежде чем пожертвованная сумма поступала на счет Морского корпуса, вопрос о ее перечислении согласовывался с управляющим Морским министерством.
В расходовании благотворительных средств руководство корпуса стремилось не допускать поспешности и неосмотрительности. Например, в 1873 г. упоминавшаяся Ханькоусская русская колония учредила стипендию имени великого князя Алексея Александровича, чтобы содержать на эти деньги беднейшего способного воспитанника, но из-за возникшего юридического несоответствия, связанного с Уставом Морского училища, дело решилось не сразу. Тогда деньги были обращены в 6-процентные государственные бумаги и оставались нетронутыми более 10 лет, когда капитал наконец был использован по назначению. Кроме того, директора корпуса поддерживали личную связь с жертвователями, уведомляли их специальным письмом, кому присуждена соответствующая премия.
Можно определенно сказать, что благотворительная опека над корпусом принесла немалую пользу делу воспитания нашего морского офицерства. Содействовал ее становлению и "Морской сборник", который нередко предоставлял свои страницы материалам по проблемам морского воспитания и образования, а также публиковал имена жертвователей, полные или частичные ежегодные отчеты о расходовании денежных средств из указанных фондов.
Конечно, адреса благотворительности не ограничивались только Морским корпусом. Пожертвованиями поддерживались нуждавшиеся и раненые моряки, семьи погибших. На эти средства их дети могли обучаться в различных учебных заведениях. На пожертвования содержались также больницы и дома призрения. Но, пожалуй, наиболее ярким примером всенародной добровольной помощи флоту была деятельность "Особого комитета по усилению военного флота на добровольные пожертвования". Он был создан 6 февраля 1904 г. и к марту 1910 г. собрал 17 307 830 руб. 6 и 3/4 коп. Благодаря разумному хранению средств в банках к январю 1912г. на этот капитал по процентам было начислено 1 153 991 руб. 56 коп. Используя указанную сумму, Особый комитет построил минный флот в составе 18 эскадренных миноносцев, а также четыре подводные лодки. Знаменитый на весь мир эсминец "Новик" тоже был построен на эти средства.
Так что не ошибемся, если скажем, что благотворительная забота о флоте, и прежде всего о морском образовании, была в нашей стране традиционной. И даже в послереволюционные годы, когда возможности подобных акций со стороны частных лиц исчезли, забота общества о военно-морском флоте и его учебных заведениях стала проявляться в форме шефства над ними общественных организаций, предприятий, городов. Нынешние изменения в стране повлекли за собой возрождение возможностей новых экономических структур оказывать некоторую финансовую поддержку флоту, испытывающему сегодня большие трудности. И уже можно привести тому примеры.
Возьмем единственное в России Нахимовское военно-морское училище. Прежнюю традицию учреждения именных стипендий решил продолжить московский "Интербанк". По инициативе его правления и лично президента банка А.Молчанова лучшие воспитанники училища получают материальное поощрение. Так, в 1994 г. стипендиат "Интербанка" нахимовец Д.Черпаков окончил училище с золотой медалью. Серьезное отношение к учебе и будущей службе остальных стипендиатов-нахимовцев подвигло правление банка на увеличение размера именных стипендий. Назначил банк несколько подобных стипендий и для лучших преподавателей училища (надо сказать, что размер стипендии для преподавателя в настоящее время составляет около половины его оклада).
Кроме этого, "Интербанк" профинансировал реставрацию картины М.Добужинского "Петр в Голландии", украшавшей в дореволюционные годы актовый зал училищного дома императора Петра Великого, где ныне размещается Нахимовское училище. Теперь эта картина снова на своем "законном" месте. И еще: известный скульптор С.Казанцев завершил, также на средства "Интербанка", создание мраморного бюста адмирала Нахимова, который правление вручило училищу к 300-летию отечественного флота. Думаем, своими действиями "Интербанк" создает для России особый и весьма ценный капитал - патриотически воспитанную молодежь, а для себя - уважение общественности.
Всероссийский фонд традиций и реликвий "Морское кумпанство" тоже учредил для лучших нахимовцев стипендии имени Петра Великого. С волнением, как напутствие на честную службу Родине, принимали стипендиаты из рук первого заместителя Главнокомандующего ВМФ адмирала И.Касатонова почетные свидетельства об этом. А когда в позапрошлом году Нахимовское училище торжественно отмечало свое 50-летие, собрались воспитанники всех поколений. Праздник вышел красочным и запоминающимся. Но вряд ли он получился бы столь торжественным, если бы не финансовая помощь многих организаций, неравнодушных к будущему флота. На просьбу ветеранов об организации торжеств откликнулись и властные структуры. Первым сделал весомый вклад глава администрации Петроградского района П.Кошелев, а затем правительства Ленинградской области и города Санкт-Петербурга. И в настоящее время мэрия города постоянно выделяет средства на приобретение необходимых предметов обихода для нахимовцев-сирот перед их выпуском из училища.
Ныне по-новому начинает звучать и идея создания попечительских советов при военно-учебных заведениях. Так, предлагается создать их из числа представителей учреждений Российской Академии наук, профессорско-преподавательского состава образовательных учреждений и частных лиц, отнеся к функциям таких советов заботы об учебно-воспитательном процессе и материальном положении воспитанников. Думается, что первый попечительский совет можно было бы создать именно при Нахимовском военно-морском училище с его уникальным статусом, ведь оно занимается обучением детей, не являющихся военнослужащими.
И наконец, в канун 300-летия нашего флота правительство Санкт-Петербурга и коллегия регионального Морского центра приняли обращение, в котором говорится: "Возродим былую традицию добровольных пожертвований предприятий и граждан нашего города на постройку боевых кораблей! На народные средства завершим строительство на Балтийском заводе современного крейсера с символическим гордым именем "Петр Великий"! Этот ракетный крейсер укрепит морскую мощь России!".
Хочется верить, что достроенный крейсер "Петр Великий" откроет морской парад в честь славного юбилея Российского флота как зримый образ общественной заботы о морской мощи Отечества, как символ связи времен и традиций. А служить на такие корабли придут нынешние нахимовцы и курсанты, ощущая на себе не только заботу государства, но и любовь и поддержку всего нашего общества.

Наше училище. Рассказывают выпускники. Выпускник 1969 г., начальник Нахимовского военно-морского училища контр-адмирал Н.Н.Малов. - Морской сборник № 1, 1996 г.

Нужно сказать, что 1964 год - год моего поступления в училище - был очень непростым. Тогда флот тоже переживал значительное сокращение, и у многих офицеров, в том числе и у членов приемной комиссии училища, особого оптимизма насчет перспектив флота не было. И когда я, имея золотую медаль, сдал на "отлично" все пять вступительных экзаменов (это, наверное, был единственный год, когда медалисты сдавали все вступительные экзамены), мне настоятельно не рекомендовали учиться в училище имени Фрунзе, тем более на штурманском факультете, а настойчиво предлагали идти в инженерное училище, чтобы в случае очередного сокращения я смог легче найти свое новое место в жизни.
Но все мы - тогдашние абитуриенты, и я в том числе, верили в будущее нашего флота. Я поступил именно на штурманский факультет ВВМУ имени Фрунзе и считаю, что получил там отличную подготовку, позволившую успешно служить на флоте. Служба моя проходила в основном на атомных подводных лодках на Севере, и два десятилетия, проведенные там, считаю лучшими годами своей жизни.
Кроме специальной подготовки, я получил в училище хорошие командные навыки. Даже начальником караула я смог заступить уже через два дня после прибытия на флот - никаких "тайн" для меня в этом деле не было. Не испытывал я трудностей и с руководством подчиненными, всегда мог с них потребовать, что почему-то вызывает порой затруднения у некоторых сегодняшних выпускников.
Училище имени Фрунзе - старейшее в России, и сами стены в нем дышат историей. Это всегда вдохновляло нас на старание в учебе, не оставляя сомнений в правильности избранного пути. А крепкий сплав полученных знаний, воспитания на примерах истории и верности традициям, а также уверенность в себе помогали в дальнейшей службе на флоте.
Из характерных черт нашей курсантской жизни назову следующую. В годы моей учебы у нас неукоснительно соблюдался распорядок дня. Курсантами это поначалу воспринималось без особого энтузиазма, но сейчас видишь, что приучение курсантов с первых же минут училищной жизни к строжайшему режиму, к продуманности каждого своего шага воспитывает будущего офицера. С самого начала нас приучили к тому, что распорядок дня - это свято и опоздать куда-то хоть на минуту недопустимо. В плоть и кровь нашу вошло убеждение, что пунктуальность и четкость должны сопровождать морского офицера в течение всей его службы. (Как, впрочем, и после ухода в запас.)
Всегда буду помнить наших педагогов, которые могли прекрасно связать преподаваемые ими предметы с теми задачами, которые ждали нас на флоте.
Большое воспитательное значение на курсантов оказывал музей училища, который много лет буквально лелеяла - ныне, к сожалению, покойная - Вера Васильевна Антонова. Я нередко бывал в нем после выпуска: и когда стал старшим офицером, и когда получил погоны контр-адмирала. Этот музей - настоящий символ преемственности традиций нашего учебного заведения.
В училище я всегда иду, как в родной дом, с теплотой вспоминая и своих преподавателей, и командира роты, Виктора Григорьевича Тореева, с которым до сих пор с удовольствием поддерживаю отношения. Всем им, своим наставникам, я бесконечно благодарен, как и самой нашей славной альма-матер, которой от души желаю в эти юбилейные дни дальнейшего процветания во благо Отечества и флота!
Записали беседы с выпускниками капитан 3 ранга И.МАРЧЕНКО, подполковник медслужбы в отставке А.МОРОЗОВ, старший мичман В.ТАТУЛИН и курсант А.ПАВЛОВ.

Лучше моря - только море. Беседа с контр-адмиралом Маловым Н.Н. капитана 3 ранга А. Крышталь. Фото В. Татулина. - Морской сборник № 3, 1997 г.

В Нахимовском училище воспитывают опрятность чувств и поступков
Святослав Тимченко
Аттестаты гардемарины Нахимовского военно-морского училища получают не как все, на земле, а на палубе легендарного крейсера "Аврора", прославившегося в начале века участием в Цусимском сражении, а в годы Великой Отечественной войны - подвигом командоров, встречавших под Ленинградом врага огнем палубной артиллерии, снятой с крейсера. Кроме аттестатов нахимовцам-выпускникам торжественно вручают и нагрудные знаки с изображением Нахимова.

* * *

 Кабинет начальника Нахимовского училища контр-адмирала Николая Малова стилизован под большую кают-компанию. Мы говорим с ним о пацанах, его подопечных. У многих пронзительные судьбы.

Вот Ромка Попов. Он "вывалился" из семейного гнездышка в тринадцать с небольшим. Это случилось в роковой день, когда пришло известие об авиакатастрофе, в которой погибли родители братьев Поповых, после чего мальчишки стали круглыми сиротами. Сослуживцы отца - военные моряки помогли Ромке попасть в Нахимовское училище. И он был счастлив, что когда-нибудь, как и его отец, станет офицером Военно-морского флота.

- Кстати, - дополняет Николай Николаевич свой рассказ о Романе Попове, - этот парнишка успешно окончил наше училище, потом Высшее военно-морское, и, насколько я знаю, из него вышел хороший офицер. Уже два года служит. А в прошлом году привел к нам своего брата, воспитывавшегося у престарелых деда и бабки. Тоже старательный мальчишка.

- И много у вас безотцовщины?

- Сейчас да. Примерно 60 сирот и человек 100 из семей, где погиб или умер один из родителей, причем число таких ребят растет.

- Не получится ли так, что Нахимовское училище превратится в сиротский дом, как в послевоенные годы?

- Это большое заблуждение, что первые наборы нахимовцев состояли в основном из сирот. Как-то мы собрали в училище нахимовцев первого выпуска. Они долго перебирали в памяти свой курс и вспомнили лишь одного сироту. Сегодня наше училище, как, впрочем, Суворовское и кадетские корпуса, играет гораздо большую роль для общества в деле воспитания мальчишек, чем в послевоенные годы. Ведь тогда все было понятно: разгромили супостата, надо возрождать страну. Более или менее это ясно было и для пацанов, переживших войну, а некоторые из них успели и пороха понюхать. 

- Среди первых нахимовцев были и такие?

- Еще бы! Пришли 12-летние орлы-орденоносцы! Костя Гавришин с медалью Ушакова - спас в бою флаг корабля; сыновья полка Саша Лебедев и Гриша Михайлов получили медали "За отвагу"; у Петра Первова было четыре боевых награды, в том числе орден Красной Звезды; Бориса Кривцова отметили медалью Нахимова; Володю Ефремова за штурм Выборга - орденом Красной Звезды. У них, да и у остальных мальчишек, уже были жизненные установки, опыт, закалка.

Другое дело жить в пору перемен, когда ни в армии, ни в стране нет точных и понятных целей, нет идеологии. Зато есть море соблазнов и более чем скромный достаток в большинстве семей. Слава богу, для подростков сохранились островки стабильности, такие, как наше и Суворовское училища, кадетские корпуса. Ведь одно дело беспорядок вокруг и совсем другое - внутри тебя. Мы как раз и добиваемся внутреннего порядка в сознании каждого воспитанника, опрятности его чувств и поступков.

- Надо полагать, по части подобных учебных заведений Петербург впереди России всей?

- Именно так! Ведь в последнее время у нас в городе открылся целый ряд кадетских корпусов. К примеру, Ракетно-артиллерийский, созданный по подобию Суворовского училища, Кронштадтский морской кадетский корпус, Военно-космический кадетский корпус, первый в России кадетский корпус Федеральной пограничной службы, железнодорожный кадетский корпус. В Петербурге семь подобных учебных заведений, которые существуют как официальные структуры Министерства обороны и частично финансируются из федерального бюджета.

- Очевидно, у вас учатся и дети тех, чьи отцы погибли в горячих точках?

- Их немного, ведь в горячих точках "отдуваются" в основном сухопутные войска. У нас учатся или учились дети погибших моряков, в основном подводников. В частности, дети офицеров знаменитых подводных лодок "Комсомолец", К-219.

- Заметно ли расслоение среди ребят на богатых и бедных? В Суворовском училище, к примеру, некоторые воспитанники с мобильными телефонами щеголяют.

- Жизнь есть жизнь. Я, например, часто вижу из своего окна, как мама одного воспитанника, когда он уходит в увольнение, приезжает за ним на шикарном "Мерседесе", а бабушка другого воспитанника звонит мне и просит, чтобы внука отпустили в увольнение одного, у нее денег нет даже на трамвай. Но внутри училища отношения между ребятами ровные. Все находятся в равных условиях, едят, как говорится, из одного котелка. Самый трудный период работы с ними - первые месяцы учебы. Принимаем ежегодно по 300 человек со всей страны, ребят не знаем, да и они еще другими категориями мыслят. Недавно отчислили одного юношу. Оказалось, травкой баловался. Тут мы беспощадны.

- В чем смысл обучения ваших воспитанников? С юных лет заложить в их головы как можно больше знаний по морскому делу?

- Нахимовец - это не сосуд, который надо заполнить, а факел, который надо зажечь. У нас ребята проходят нормальную программу средней школы, а в дополнение к этому получают первичные навыки военно-морской и общевоенной подготовки. Главное в формировании их характеров - уклад службы, жизнь по уставу, четкий распорядок дня. Этого вполне достаточно, чтобы подготовить юнош к поступлению (кстати, после нашего училища без экзаменов) в высшие военно-морские училища. Есть и ряд других знаковых мероприятий, формирующих личность в будущих адмиралах.

- Например?

- Корабельная практика и морские походы. Это для ребят незабываемо. В последние годы нахимовцы участвовали в дальних походах с посещением Финляндии, Голландии, Дании, Англии, США, Франции, Греции, Италии. Появление в иностранном порту 15-летнего моряка в военно-морской форме вызывает невольное восхищение. Ни в одной стране мира больше нет училища для подростков, подобного нашему. У многих нахимовцев появляются знаки "За дальний поход", что в 15 лет вызывает большую гордость. Кроме того, с 1 мая 1946 г. нахимовцы традиционно принимают участие в военных парадах в Москве и Петербурге. Четыре года назад за прохождение по Красной площади 9 мая парадный полк училища получил личную благодарность президента России. Девятого мая этого года наш полк тоже принимал участие в военном параде в честь 55-й годовщины победы в Великой Отечественной войне.

- А как вы, офицер-подводник, стали наставником и отцом гардемаринской оравы? Как вообще оказались на флоте?

- Вся моя жизнь связана с морем, потому я и во флоте. Родился в Калининграде, потом отца - сухопутного офицера - перевели в Порт-Артур. Наш дом стоял прямо у моря. Мы с мальчишками забирались на знаменитый Золотой утес и подолгу смотрели на водную гладь Желтого моря, представляя себе прочитанные в книгах истории о знаменитых морских сражениях. Так я пропитывался морской романтикой. Когда пришло время, поступил на штурманский факультет Ленинградского высшего военно-морского училища им. Фрунзе. После окончания училища был Северный флот и подводные лодки. Служил на ракетной атомной подводной лодке стратегического назначения "Ленинец", потом командовал аналогичной лодкой. Далее штабная работа и наконец должность начальника Нахимовского училища - сначала полная для меня неожиданность.

- В наше время как-то особенно выпукло выглядит подвиг Нахимова, руководившего героической обороной Севастополя в 1855 году и смертельно раненного в бою. А мы вот потеряли Севастополь. Слава богу, что еще не весь Черноморский флот...

- Российский флот на территории иностранного государства? К великому сожалению, ничего из этого не получится. Разве что история как-нибудь поправит эту ситуацию. Европа объединяется, а мы, наоборот, врозь. Проблем по флоту ужасно много. Надо что-то решать с выходом в Средиземное море, пока нас окончательно не заперли в Черном; нужны новые корабли, подводные лодки, иначе из великой морской державы мы очень скоро превратимся в великую сухопутную страну.

- И эти проблемы падут на плечи ваших питомцев?

- Да. Именно поэтому мы и готовим крепких ребят, любящих море и флот, гордящихся нашей историей. А для этого надо качать не только мышцы, но главным образом душу.

Подводный конвейер у берегов Америки. Николай ЧЕРКАШИН. Парламентская газета № 135, 24.07.2004.

Три года советские атомные подводные крейсеры кружили у берегов атлантического побережья США. 90 баллистических ракет ежеминутно были готовы к старту, чтобы обрушить на города противника 1800 ядерных зарядов. Это был один из самых опасных этапов "холодной войны" в океане
Хождение под Америку советских подводных ракетоносцев началось в декабре 1983 года. Именно в том году "холодная война" дала второй после Карибского кризиса едва ли не самый мощный свой всплеск: американцы, невзирая на протесты как своей, так и мировой общественности, разместили в Западной Европе крылатые баллистические ракеты типа "Першинг". Подлетное время к Москве запущенного откуда-нибудь из Баварии "Першинга" сокращалось до шести-семи минут. Даже при самой высокой готовности советская система ПВО не успевала бы перехватить крылатую ракету с атомной боеголовкой. Именно тогда сложилась ситуация, которую политологи не без черного юмора определили так: "Пентагон приставил свой кольт к виску Кремля".
Нечто подобное уже было в начале шестидесятых годов, когда американские стратеги разместили свои ракеты в Турции. Тогда, чтобы добиться паритета в том же подлетном времени, Н.С. Хрущев приказал поставить советские ракетные батареи на Кубе. Известно, чем кончился "ракетный кризис": мир был поставлен на грань всеуничтожительной термоядерной войны. Однако, по счастью, ведущим политикам удалось найти компромисс. Теперь же в 1983 году Ю.В. Андропов не захотел повторять карибский вариант. Нужны были иные ответные меры. И он нашел их
- Я был в море, когда услышал заявление Генерального секретаря ЦК КПСС, - рассказывает контр-адмирал Николай Николаевич Малов. - Он говорил об "адекватных мерах" - о размещении советских ракет на океанских театрах. Самым старшим на борту атомохода К-219 был я - начальник штаба 19-й дивизии атомных подводных лодок, и потому все вопросы моряков были обращены ко мне. Что это значит? Мы будем размещать ракеты на шельфе вдоль побережья Америки? Будем строить подводные ракетодромы? Что я мог ответить - я знал только то, что передало ТАСС. Мы получили приказ следовать в базу. И вот там, уже на причале, я понял, что кроется за обтекаемой фразой насчет "адекватных мер".
Нас встречал командир дивизии контр-адмирал Г. Шабалин. Он был краток: "Немедленно принимайте запасы и снова в море".
Через пять суток К-219 под командованием капитана 1 ранга А. Стрельцова снова ушла на боевую службу. Так начались ответные меры, тот беспримерный трехлетний подводный конвейер, который завертелся невдалеке от берегов США до рубежа подлетного времени в пять-шесть минут. Это был наш ответ американскому "кольту".
...Для Николая Малова этот виток "холодной войны" в океане стал главным делом его морской жизни.

А началась она в Кенигсберге 16 сентября 1946, когда в семье офицера-фронтовика, штурмовавшего во время войны прусскую твердыню, родился первенец, которому дали имя главного покровителя моряков и рыбаков - святителя Николая. Впрочем, тогда никто не мог предугадать, кем он станет впоследствии. Это стало ясно лишь тогда, когда семья Маловых переехала с берегов Балтики в Порт-Артур.
Лейтенант Николай Малов получил назначение на Северный флот, на 12-ю эскадру атомных подводных лодок, и первый корабль К-137, на который он пришел младшим штурманом, был так же молод, как и новоиспеченный офицер.
- Нас было семеро лейтенантов, только что назначенных в экипаж головного корабля, - вспоминает Малов. - Поскольку "Ленинец" был первым, тренажеров к нему еще не успели создать, и мы осваивали новейшую технику, что называется, на натуре, сутками не вылезая из отсеков. Но зачеты на допуск к самостоятельному управлению боевым постом все семеро сдали в срок. Это был мощный корабль с 16-ю баллистическими ракетами и современными торпедами, он был оснащен новейшей по тому времени электроникой.
На подводные лодки этого проекта и их модификации легла основная тяжесть ответных мер, предпринятых Советским Союзом в первой половине 80-х годов. Именно они, "аннушки", как любовно называли их подводники за литеру "А", прибавленную к номеру проекта, крейсировали в глубинах Саргассова моря и Северной Атлантики.
- Первые походы были вполне успешными, - говорит мой собеседник. - Не только противник, но и мы сами не ожидали, что сможем вдвое увеличить число подводных крейсеров на боевой службе. Можно сказать, что Атлантика стала вотчиной атомоходов 19-й дивизии. Конечно же, на плечи подводников легла чудовищная нагрузка. Конвейер работал бесперебойно много лет: пять лодок на боевой службе, пять готовятся им на смену.
Не обходилось и без курьезов. Так, вдруг прошел слух, что американцы не только отслеживают советские подводные лодки у своих берегов, но даже метят их особой краской. В самом деле, возвращались домой разукрашенными рыжими пятнами. Объяснить их происхождение никто не мог, и этот факт стал не на шутку тревожить некоторых командиров. Неужели и в самом деле метят? Тогда командование призвало на помощь науку. В Атлантику вылетели самолеты со специальной исследовательской аппаратурой. Летали они не зря. После анализа собранных данных выяснилось, что в Саргассовом море подводная гора Якутат по сути дела кратер вулкана, из которого периодически выбрасываются в воды углеродистые соединения. Микроорганизмы охотно их поглощают и подобно краске оседают на всем, что оказывается в округе, в том числе и на корпусах подводных лодок...
Тем временем уже капитан 1 ранга Николай Малов, став начальником штаба 19-й дивизии, не вылезал из морей. Ему приходилось "вывозить" то одного, то другого молодого командира, кочевать с крейсера на крейсер. Он забыл, в какую сторону открывается дверь его берегового кабинета. От Малова в немалой степени зависела бесперебойность "Цикла", так называли кружение атомных подводных крейсеров у берегов Америки.
Флот - одна из тончайших структур общества, и если в государстве нелады, то это немедленно сказывалось на моряках и кораблях. Страна переживала "пятилетку пышных похорон": после смерти Брежнева скончался Андропов, за ним - Черненко. Затем к власти пришел Горбачев. Начались судьбоносные "ускорение" и "перестройка", которые сразу же ознаменовались серией жестоких техногенных катастроф. А 19-я дивизия по-прежнему выполняла свой долг, исполняя роль подводных ракетодромов вдоль атлантического побережья США.
- Походы наших крейсеров выполнялись с высокой интенсивностью, - продолжает свой рассказ Николай Малов. - Но снабжение кораблей всем необходимым продолжало ухудшаться. Запчасти поступали от случая к случаю, сроки ремонта затягивались, да и качество его оставляло желать много лучшего. Но самое ужасное было то, что на военном языке называется "укомплектованность личного состава". Опасность назревала. И пришла.
В сентябре 1986 года мне выпал долгожданный отпуск. Я уехал с семьей в Хосту - в санаторий Северного флота "Аврора". И вдруг, как гром с ясного неба, сообщение ТАСС: "Сегодня утром, 3 октября, на советской атомной подводной лодке с баллистическими ракетами на борту в районе Бермудских островов в одном из отсеков произошел пожар На борту подводной лодки есть пострадавшие"
6 октября 1986 года в 23 часа 03 минуты по московскому времени посреди Саргассова моря затонул атомный подводный крейсер стратегического назначения К-219. К счастью, командир корабля Игорь Британов успел пересадить весь экипаж на надводное судно. Сам покинул тонущий крейсер последним. Погибли шесть человек, хотя, как показал позднейший, не менее печальный опыт, в подобных ситуациях теряется большая часть экипажа, как это было на "Комсомольце", не говоря уже о злополучном "Курске".
Михаилу Горбачеву сообщили о катастрофе. Генсек приказал прекратить боевое патрулирование. Так был остановлен "Цикл" - великое подводное противостояние в мировом океане, беспрецедентное в морской истории. К-219 его открыла, К-219 его и закрыла, погрузившись раз и навсегда в глубину коварного Бермудского треугольника. В реакторном отсеке остался надежно заглушенный атомный котел, и человек, который успел это сделать ценой своей жизни, - старший матрос Сергей Преминин...
- Гибель К-219 стала закономерным итогом той порочной системы, которая тогда сложилась, - замечает Николай Николаевич. - Это же не дело, когда подводник, сдав боевой пост по контролю за баллистическими ракетами, тут же уходил нести караул на гауптвахте или чистить картошку в береговую столовую. Ни одна из комиссий не исследовала весь комплекс причин, приведший к катастрофе...
А дальше все было в духе того времени. Контр-адмиралу Николаю Малову предложили оставить службу на боевых кораблях и подыскали ему должность начальника Нахимовского училища в Ленинграде. Он же не мыслил себя без службы на действующем флоте. Добился приема у Главнокомандующего и получил резонный в общем-то ответ на свою просьбу: "Нам толковые моряки и на берегу нужны". Все, в том числе и Главком, понимали, что контр-адмирал Малов по большому счету ни в чем не виноват, и снятие его с должности, точнее, перевод на другую, всего-навсего лишь дисциплинарно-поучительная акция.
Он принял Нахимовское училище вместе с его беспокойными питомцами, у каждого из которых, как и у Коли Малова, была мечта - уйти поскорее в большие моря.
В 2002 году Николаю Малову вручили знак старейшего на планете рыцарского ордена - Константина Великого. Церемония посвящения проходила в Москве в доме на Красной площади. На золотые погоны лег бело-красный орденский плащ Сегодня контр-адмирал запаса Николай Малов возглавляет петербургский филиал Военно-страховой компании. Он страхует своих былых товарищей по оружию. Когда он выходил в моря, его никто не страховал. Потому что рыцари воюют без страховки.

Курс на правду. Александр Вячеславович Корляков. Конкуренция и рынок. АПРЕЛЬ 2002 № 13. Обращаемся к истокам. ОСМОТРЕТЬСЯ В ОТСЕКАХ!

Вот как описывает сложившуюся ситуацию бывший начальник штаба 19-й дивизии ракетных подводных крейсеров стратегического назначения контр-адмирал Н. Малов:
    "Первые походы были вполне успешными - видимо, получилось так, что не только мы, но и противник не ожидал, что мы сможем практически в два раза увеличить число подводных крейсеров на боевой службе. Напряжение для экипажей было исключительно большим. Уже вскоре выяснились серьезные проблемы, затрудняющие плановое использование кораблей. Так как все корабли стали использоваться по циклу, не осталось ни единого корабля, на котором экипажи могли бы отрабатывать все положенные курсовые задачи. Требования курсов боевой подготовки никто не отменял, и каждый экипаж должен был наплавать определенное количество суток при отработке курсовых задач, не реже одного раза в два года выполнять ракетную стрельбу и ежегодно несколько торпедных стрельб. Сущим бичом для нас было участие подводных крейсеров в различных учениях. Известное положение, что корабли цикла не должны привлекаться к участию в любых других мероприятиях, естественно, никто из вышестоящего командования и их штабов выполнять не собирался. Достаточно трудным было то, что на подводные крейсера новых проектов назначали командиров с наших кораблей и, таким образом, экипаж с новым командиром должен был отрабатывать полный курс задач для выхода в соответствующую линию, что резко затрудняло выполнение плана боевых служб. Сразу же обострился вопрос технической готовности кораблей. Великие трудности с ремонтом и отсутствием запасных частей преодолевались всем миром и за счет энтузиазма подводников, штабов и обеспечивающих подразделений. Выполнение графика походов считалось делом чести всей дивизии, да и в других соединениях настрой был таким же. Когда выявились столь серьезные трудности, к сожалению, никто не взял на себя смелость доложить на соответствующем уровне, что такое напряжение походов при неизменном, то есть не соответствующем реальности обеспечении, невозможно выдержать...
    ...Положение дел со всеми видами обеспечения и ремонта продолжало ухудшаться. Многочисленные комиссии и проверки ничего кардинально изменить не могли, так как нужно было что-то более реальное, чем выявление фактов нарушения документов, так как первооснова этого их не интересовала. Положение с укомплектованностью личным составом стало просто катастрофическим.
    ...Закончилось это катастрофой К-219.

Трагедия, умноженная ложью. Вадим Соловьев, Григорий Нехорошев, Евгений Новиков, Святослав Тимченко, Тимофей Жуков, Ирина Сизова. Независимая газета, 23.08.2000.

КОНТР-АДМИРАЛ Николай Малов, начальник Нахимовского военно-морского училища, в недалеком прошлом - командир атомной подводной лодки стратегического назначения, ветеран Северного флота, сегодня недосчитался четверых своих выпускников, находившихся на подводной лодке "Курск". Это командир дивизиона живучести капитан III ранга Андрей Милютин (выпускник НВМУ 1989 года); командир боевой части капитан-лейтенант Максим Сафонов; корабельный врач капитан Алексей Станкевич (выпускники НВМУ 1991 года). Судьба еще одного выпускника уточняется.

В 118 семьях подводников осталось 55 детей, теперь уже сирот. Многие моряки были также и кормильцами для своих несовершеннолетних братьев и сестер. Именно поэтому контр-адмирал Малов обратился к главнокомандующему ВМФ Куроедову и командующему Северным флотом Попову с предложением немедленно зачислить без вступительных экзаменов детей и братьев погибших моряков, окончивших 8-е и 9-е классы средних школ, в Нахимовское военно-морское училище, где юноши находятся на полном гособеспечении, а после получения аттестатов без экзаменов зачисляются в высшие военно-морские училища страны.

Нахимовское военно-морское училище как раз и создавалось для того чтобы брать под свою опеку в первую очередь детей погибших моряков. Именно в этом училище учились дети погибших подводников с затонувших лодок К-19 и "Комсомолец".

Контр-адмирал Малов долгое время командовал атомной подводной лодкой, много раз ходил в дальние боевые походы, он был начальником штаба дивизии подводных лодок, а затем - заместителем начальника штаба по боевому управлению СФ.

- Находясь в Петербурге, трудно комментировать то, что произошло в Баренцевом море, - сказал Н.Н. Малов. - До последней катастрофы, причина которой пока доподлинно неизвестна, самой серьезной аварией в подводном флоте считалась трагедия атомной подводной лодки К-19 в 1986 году в Атлантике. Тогда во время боевого патрулирования в шахте самопроизвольно взорвалась ракета, что и явилось причиной катастрофы. Были и жертвы. Четверо членов экипажа в том походе погибли. Нынешняя же катастрофа в Баренцевом море не имеет себе равных. И мы должны позаботиться о семьях погибших и в первую очередь об их детях.

Малов Николай Николаевич | Кто Есть Кто.

Служил в Вооруженных силах СССР и РФ с 1964 по 2001 г. До 1990 г. служил на атомных подводных лодках Северного флота. С 1990 г. был начальником Нахимовского военно–морского училища. Контр–адмирал. В 2001 г. стал директором Санкт–Петербургского филиала ОАО «Военно–страховая компания».

Представители Вооруженных Сил и других силовых структур

МАЛОВ Николай Николаевич. Директор Санкт-Петербургского филиала ОАО. Военно-страховая компания., контр-адмирал...

Под парусами мечты. Морской сборник № 5, 1994 г.

Учебного заведения, подобного Нахимовскому военно-морскому училищу в Санкт-Петербурге, нет в официальной структуре вооруженных сил ни одной страны. Чем же живет это уникальное училище в канун своего 50-летия?..

2 июня 1944 г. СНК СССР своим Постановлением N 745 утвердил открытие в городе на Неве Ленинградского Нахимовского военно-морского училища. Созданием сети подобных учебных заведений (чуть ранее - в октябре 1943 г. - НВМУ было открыто в Тбилиси, а несколько позже - в августе 1945 г. - в Риге) продолжилась многовековая, уходящая корнями к истокам российского флота, традиция - подготовка будущих военных моряков уже с юного возраста. К сожалению, на сегодняшний день из них осталось только одно - в нынешнем Санкт-Петербурге. Чем же жило и живет Нахимовское военно-морское?

Исторические слова: «Морским судам быть», которыми начинается Указ от 20 октября 1696 г., положивший начало строительству регулярного флота России, круто изменили судьбу страны и предопределили ее превращение в морскую державу. Однако новое дело требовало специалистов, поэтому уже в 1701 г. Указом Петра I в Москве создается Навигацкая школа для «... математических и навигационных, то есть мореходных хитростно искусств учения».
Нельзя сказать, что юноши того времени горели желанием получить морское образование и в дальнейшем посвятить свою жизнь неспокойной и опасной службе на кораблях. В 1701 г. в Навигацкую школу поступило всего 4 ученика. И только принятые Петром крутые меры (в частности, уклоняющихся от учебы «недорослей» направляли на каторжные работы) позволили укомплектовать учебные классы. (К слову сказать, в тот период не всегда были внимательны к нуждам гардемаринов, что и заставило в 1747 г. Адмиралтейств-коллегию обратиться в Сенат с просьбой улучшить их содержание, которое составляло в расчете на одного обучающегося около 45 рублей в год, в то время как на одного ученика Сухопутного кадетского корпуса - 176 рублей.)
Возраст учеников Навигацкой школы тогда колебался, но есть сведения, что если в 1702 г он составлял 19 лет, то уже в 1711 был снижен до 15. Можно предположить, что этот опыт показал преимущества обучения военно-морскому делу с более юного возраста. И такая практика закрепилась. Так, будущий прославленный адмирал Павел Степанович Нахимов был определен в Морской корпус в 11 -летнем возрасте, так как новое положение о Морском кадетском корпусе тогда устанавливало обучение с 10-12 лет. Однако принимали и тех кому не исполнилось 10-и. Они составляли резервную роту.
В 1861 г. по новым правилам возраст для поступающих в Морской корпус был определен в 14 лет, а в 1875 г. в подготовительные классы зачислялись мальчики, начиная с 12 лет, ибо Морское ведомство считало, что к 15-летнему возрасту у юношей уже сформированы определенные жизненные убеждения и приучать их к будущей службе на флоте сложнее.
К сожалению, в советский период накопленный столетиями опыт воспитания в системе военно-морских учебных заведений мальчиков с самого юного возраста в значительной мере был утрачен: в военно-морские училища принимали, начиная с 17-и лет. И только с 1940 г. обучение военно-морскому делу на последних трех годах школьного цикла было восстановлено в военно-морских специальных школах, преобразованных в 1944 г. в военно-морские подготовительные училища. Их выпускники сыграли заметную роль в военно-морском флоте, занимая в нем ответственные должности. Много среди них адмиралов, Героев Советского Союза, видных ученых. Завидной для других является и дружба учеников этих учебных заведений, прошедшая испытание войной. К сожалению, приходится констатировать, что данный бесценный опыт до сих пор во многом не обобщен.
В тяжелые годы Великой Отечественной войны встала проблема государственной заботы о детях потерявших родителей. Для их воспитания и образования стали создавать сеть специальных учебных заведений, в числе которых в 1943 г. решили открыть училища «по типу старых кадетских корпусов», дав им названия любимых в народе полководца А.В.Суворова и флотоводца П.С.Нахимова, где подростки начинали обучение с 10-14 лет. В соответствии с этим в 1944 г. по ходатайству городских властей освобожденного от блокады Ленинграда в нем также было открыто Нахимовское военно-морское училище.
Надо отметить, что создатели училища очень вдумчиво подошли к его размещению: было выбрано одно из самых красивых зданий города на Неве, где от нее отделяется Большая Невка. Интересна и сама история создания этого здания. Оно было заложено в мае 1903 г. во время празднования 200-летия Санкт-Петербурга. В те юбилейные дни Городская дума постановила воздвигнуть памятник основателю Российского государства и флота «... в такой осязательной форме, чтобы он вечно был на виду у обывателей столицы, которые при взгляде на предлагаемый памятник невольно мысленно переносились к славе Великого Преобразователя России; памятник этот должен служить не только украшением города, но и удовлетворять одной из насущных потребностей столицы. Таким памятником Петру Великому, радевшему о просвещении русского народа, должен быть народный школьный дом, где не одна сотня подрастающего поколения будет озаряться светом разума» (Известия городской думы, С.-Пб, 1904 г., N 13.).
Для строительства здания была определена «...та часть Петербургской стороны, где теперь свято хранится во всей своей первобытной простоте домик Петра Великого, создателя Новой России» (Там же.). Это событие считалось столь важным, что на закладке здания присутствовали главы 17 основных европейских столиц, а также многих российских городов. После торжественного богослужения городской голова Санкт-Петербурга произвел закладку здания, опустив в фундамент золотые и серебряные монеты последней чеканки. На конкурсе победил проект архитектора А. И .Дмитриева. Его работа оказалась столь отвечающей требованиям, что уже в 1908 г. в возрасте 30 лет он был избиран главным архитектором Санкт-Петербурга, а впоследствии стал академиком архитектуры.
Высокий шпиль здания, выполненного в духе Петровских времен, венчает изображение галеры под Андреевским флагом - основного боевого корабля российского флота конца XVII века. В бело-голубые цвета Андреевского Военно-морского флага выкрашено и само здание. Если смотреть на него с противоположного берега Большой Невки, то оно напоминает корабль, идущий под всеми парусами. Главный фасад украшен бронзовым бюстом Петра Великого, выполненном по рисункам художника А.Н.Бенуа. Над убранством внутренних помещений трудились всемирно известные художники Б.М.Кустодиев, М.В.Добужинский. Актовый зал украшали модели парусный кораблей. Поэтому-то первый начальник училища капитан 1 ранга Н.Г.Изачик остановил свой выбор именно на этом сооружении, вызывавшем с первого взгляда глубокие патриотические чувства.
Конечно, здание, пережившее вместе с городом на Неве блокаду, нуждалось в серьезном ремонте. Началась огромная работа по приведению его в порядок - разбирались доты и дзоты, построенные на случай уличных боев, оборудовались учебные классы и спальные помещения. Поэтому первые нахимовцы размещались на учебной шхуне «Бакштаг» и в летнем лагере на озере Суло (в последующем - Нахимовское озеро). Однако поистине самоотверженным трудом здание быстро подготовили к занятиям и 29 октября 1944 г. в коридорах училища прозвенел первый звонок для 405 мальчишек в возрасте от 10 лет. (К слову, несмотря на свою юность часть нахимовцев воевала, и на груди некоторых из них сияли ордена и медали. Например, четырьмя наградами был отмечен Петя Паровов, медалью Нахимова - Борис Кривцов, медалью Ушакова - Костя Гавришин. Старшие боевые товарищи привели сюда «сына полка» Колю Сенчугова. А в 1952 г. на мраморной доске золотыми буквами была вырезана его фамилия, как закончившего училище с Золотой медалью.)
Так начало свое существование Ленинградское Нахимовское военно-морское училище. На необъятных фронтах Великой Отечественной еще шли бои, народ напрягал все силы для окончательного разгрома врага, в руинах лежали сотни городов и тысячи сел, но Родина, не побоюсь патетики, окружила заботой и вниманием своих детей, готовившихся стать ее надежными защитниками. На это была направлена и проводимая в училище воспитательная работа. Для приобщения же нахимовцев к героическим традициям российского и советского Военно-Морского Флота, а также практического обучения их морскому делу приказом Народного комиссара ВМФ 8 января 1945 г. училищу был передан и затем ошвартован у Петроградской набережной крейсер «Аврора».
Офицерам и старшинам, пришедшим с действующего флота, пришлось заменить нахимовцам и отцов, и матерей. А жизнь ставила перед персоналом НВМУ все новые и новые педагогические задачи: ведь речь шла о детях, к которым нужен особый подход. Этим вопросам был посвящен методический сбор офицеров-воспитателей и преподавателей в 1946 г. Например, как отмечалось в протоколе сбора, много хлопот приносил нахимовец Максим Чубич. Чрезвычайно живой и подвижный мальчик, он отличался сложным характером и неожиданным поведением. Однако избранная методика работы с ним, отход от мелочной опеки, расширение доверия ему в общественных и учебных делах позволила Максиму приобрести авторитет у товарищей и стать командиром отделения. Спустя годы, именно Чубич первым среди выпускников училища был назначен командиром атомной подводной лодки. И сейчас Максим Максимович часто бывает в стенах училища, участвуя в воспитательной работе среди нынешнего поколения питомцев НВМУ.
С течением времени срок обучения в училище менялся. С 6 - 7-летнего он сократился до 2-годичного. Игнорируя вековой опыт, посчитали, что уровень подготовки в средних школах страны таков, что за 2 года можно привить необходимые знания и навыки, достаточные для обучения в высших военно-морских училищах. Однако сейчас вновь приходится согласиться, что к 15-16 годам жизненные установки у юношей в современных условиях формируются так, что многими достаточно трудно воспринимаются обязательные для флота требования к единому и напряженному распорядку дня, другие, свойственные военной службе, ограничения. Этому способствует и практическая отмена в школах начального военного обучения, а также переполнение средств массовой информации (прежде всего - телевидения) развлекательными передачами в ущерб патриотическому воспитанию. Как результат: современный 15-16-летние молодые люди в своей массе не ориентированы на систематический повседневный труд, у них не вырабатывается и осознание личной ответственности за порученное дело, а тем более за судьбу Родины. Кроме того, в ходе приемных экзаменов и собеседований выясняется, что очень многие юноши практически не читают книг по отечественной истории. Да и уровень знаний кандидатов, сдающих вступительные экзамены, зачастую невысок. Это ставит перед педагогическим коллективом сложную задачу многократного повторения материала, который должен быть изучен ранее и "подтягивания" нахимовцев до требуемого для дальнейшего обучения во ВМУЗах уровня. Процент слабоуспевающих на первом курсе в НВМУ столь высок, что преподаватели зачастую лишены возможности вести индивидуальную работу, и это обстоятельство, конечно же, сказывается на качестве подготовки.

 Большинство офицеров НВМУ любят свое дело. Среди них капитан 2 ранга В.Попов, которому присвоено звание заслуженного учителя школы России (На снимке он запечатлен во время урока физики.)

В этой связи нам видится вполне обоснованным переход на трехлетнее обучение и прием в училище выпускников 8-х классов в возрасте 14-15 лет. Хотя, надо признать, что накопленный за два последних года опыт обучения таких ребят во многом поставил неожиданные для нас проблемы. Скажем, у них, если так можно выразиться, оказалось взрослости меньше, чем мы ожидали. Это потребовало от воспитателей быть более внимательными и тактичными к своим подопечным. Вместе с тем, 14-летние нахимовцы оказались более стойкими к возникающим трудностям, нежели можно было предположить, и держатся за свое «место под солнцем» с завидным упорством.
Важнейшим направлением в деятельности педагогического коллектива училища стало привитие воспитанникам интереса к военно-морскому делу и службе на боевых кораблях. Нам удалось-таки преодолеть положение инструкции, по неясным причинам запрещавшей нахимовцам участвовать в заграничных визитах. Практика показала, что появление в иностранном порту 14-15-летних юношей в военно-морской форме вызывает большой интерес у местного населения, а доброе отношение к ним переносится и на всех военных моряков России. Первым на себя взял ответственность направить нахимовцев в заграничный поход адмирал В.Е.Селиванов, ныне начальник Главного штаба ВМФ. И с тех пор наши воспитанники побывали в Финляндии, Голландии, Дании, Англии... Но, надо признать, в организации учебы и службы в училище есть немало и накладок.
В первую очередь это касается до