Зачисляли нас в абитуриенты училища согласно заявлениям родителей или лиц их заменяющих. Однако в 45 году никакой рекламы о приёме не было и подали заявления лишь те, кто каким - либо образом знал о приёме от знакомых по службе и т.д. Приём происходил как и в 44г. по установленным правилам, в соответствии с которыми поступающий должен был подходить по возрасту, образованию и здоровью для последующей учёбы в 3 классе училища, для чего надо было пройти медкомиссию и сдать вступительные экзамены за 2 класса ср. школы. Однако только что кончилась война и многим подойти по всем параметрам было довольно сложно. Здесь начинались различные отступления. Тем не менее выдерживались общие принципы, гласившие, что в первую очередь преимущество при прочих равных условиях должно предоставляться детям-участникам войны (И.Тищенко), детям-сиротам, не имеющим матери и отца (В.Наумов, А.Кузьмин, Г.Парамонов, А.Тарханов и др.), или лишь одного из родителей (Ю.Бохоров, В.Вольский, В.Иванов, С.Карский, Е.Кондратенко, В.Муратов, Е.Павлов, М.Поздняков, В.Пушкарёв и др.). Далее преимущество получали дети, прошедших войну офицеров флота и армии (И.Самунин, Ю.Тарасов, А.Токарев, А.Чаликов, Ф.Андреев, И.Арский, Г.Зима, Р.Изачик, Е.Куликов и многие другие). Наконец некоторые, кто опоздал с заявлениями или по другим причинам, часто сами ходатайствовали перед командованием флота. Обычно это были отцы или матери-одиночки, добивавшиеся приёма у начальства самого разного уровня, с целью в эти суровые послевоенные годы отдать своего сына на учёбу в училище. Например, отец Марата Аржавкина – командир Сумской бригады речных кораблей добился приёма у главкома ВМС адмирала Н.Г.Кузнецова и получил его резолюцию о зачислении сына уже в 46г., мать В.Вольского добилась ходатайства о приёме сына через генерал-майора, зам. Начальника военного трибунала, за Юру Зиму ходатайствовал начальник ГС ВМФ контр-адмирал Глинков...
Первый эшелон абитуриентов был не многочислен, где-то около 20-30 чел. Нас разместили в одной из комнат (кубрике) Училищного дома на наб. Б.Невки. Помню, что в числе первых абитуриентов были Юра Зима, Аскольд Кузьмин, Виктор Холмашкеев, Коля Подлесов, Юра Панферов, Дима Чистяков, Кузьминцев, и др. Мы стали знакомиться, проходили медицинский осмотр и строгую медкомиссию. В свободное время с увлечением играли в футбол на газоне меж старых деревьев cадика у домика Петра I на Петровской наб.
Да, еще о физкультуре и спорте, которые хорошо были поставлены в училище где-то уже к концу 40-х годов. Было много секций (гимнастики, акробатики, плавания, борьбы, бокса и др.). В те первые годы чемпионом Ленинграда среди юношей по боксу стал Дима Спирин, затем в 50-е годы он был чемпионом ВВМУЗ, ВМФ и ВС СССР, мастером спорта. Сильная команда была в училище по плаванию в начале 50-х годов, когда в неё входили такие воспитанники как: Саша Тузов(4 выпуск), Олег Крестовский (5 выпуск), Юра Зима, Роберт Лепорский (Семевский), Толя Шестаков (6 выпуск), Эдик Днепров, Тишкевич и др.(7 выпуск).
Зима Георгий Георгиевич (Юра). По окончании ЛНУ поступил вместе с Д.Чистяковым в Высшее Военно-морское гидрографическое училище, а закончил в 1957г. уже Гидрографический факультет 2-го Балтийского ВВМУПП в г.Калининграде. По окончании училища в приказном порядке был направлен на Курсы радиоэлектроники (г. Гатчина) с целью подготовки на должность командира поста службы наблюдения и связи. Однако по окончании курсов ему удаётся вернуться в Гидрографию ВМФ и продолжить службу в 6-ой Атлантической океанографической экспедиции, начиная с должности офицера промерной партии. В течение 10 лет (до 1969г.) участвовал во многих исследовательских походах в различных океанах. В 1970-72г. в составе гидрографической экспедиции участвовал в работах по изучению навигационной обстановки на о.Куба.
С 1972 по 78г. служил в Главном управлении навигации и океанографии МО СССР в должности старшего офицера 1 отдела (группа зарубежных связей). В 1978г. направляется в служебную командировку в качестве постоянного представителя СССР в оперативном отделе по международному исследованию Средиземного моря (Монако), в которой находился до 1982г. Владел 3-мя иностранными языками (англ., французский и испанский). В 1985г. в звании капитана 2 ранга с должности начальника отдела ЦКП ВМФ увольняется в запас по возрасту. Награждён медалью «За безупречную службу в ВС СССР» трёх степеней и другими. До последнего дня жизни работал. Скончался скоропостижно 15 мая 1999г. дома, в СПб-е. Погребен на Южном кладбище.
В связи с тем, что следующий, номер ИП может быть разослан не ранее второй половины июня заранее поздравляем наших июньских юбиляров:
Зиму Георгия Георгиевича - ему 13 июня исполняется 60 лет! Как представитель славной фамилии российских гидрографов Георгий Георгиевич, внес свой заметный вклад в дело Российской гидрографии. Несмотря на то, что в настоящее время Георгий Георгиевич работает в другой области - он ни на йоту не утратил своего гидрографического духа. От души поздравляем юбиляра и желаем ему новых интересных дел, хороших событий в жизни, радости в семье и крепкого здоровья!
В этом году исполнилось 40 лет со дня начала регулярных гидрографических работ в Атлантическом океане Балтийской гидрографической экспедиции на гису ГС-1 и ГС-2. Первым начальником был капитан 1 ранга И. Ф. Гаркуша, его заместителем - капитан 2 ранга А. Г. Евланов. В числе участников были члены ГО Г. Г. Зима и А. Б. Каврайский.
Гидрографическое общество понесло невосполнимую утрату - 15 мая у себя дома от аневризмы аорты на 64 году жизни скоропостижно скончался капитан 2 ранга в отставке Георгии Георгиевич Зима.
Георгий Георгиевич был потомственный офицер-гидрограф. Закончив училище, с 1958 года он служит на Балтике, участвует в первом послевоенном выходе гидрографических судов в открытый океан, работает на Кубе, в 1978-1982 является советским представителем в Оперативном отделе по выполнению совместных исследований Средиземного моря в Монако. Закончил службу он начальником отдела ЦКП ВМФ.
Георгий Георгиевич с большим уважением относился к людям, был необыкновенно интересным, высококультурным и глубоко порядочным человеком, истинным патриотом России, настоящим морским офицером, который по праву мог говорить: "Честь имею". Он был в числе организаторов Гидрографического общества, а затем активным его членом, непременным участником почти всех его мероприятий. Всем обаянием своей личности он влиял на окружавших, заражая их лучшими своими качествами и это будет служить залогом светлой памяти о нём.
Активно работали в эти месяцы на артиллерию гидрографы флота. Начальник гидрографической службы М. Н. Назимов, его заместители Г. И. Зима, Г. Н. Рыбин и А. А. Смирнов, получившие боевой опыт в войну 1939/40 года, вместе со штурманами флота Л. Я. Родичевым, Гусевым организовали привязку к местности огневых позиций для надводных кораблей и железнодорожных батарей. Гидрографический отряд капитана 3 ранга В. А. Климантовича, в котором подразделениями командовали З. М. Валеев, И. П. Суяров, В. А. Надпорожский, Г. И. Колесников, В. А. Смыков, выполняя задание контр-адмирала И. И. Грена, в короткие сроки он наблюдал и вычислил данные для стрельбы линейному кораблю «Октябрьская революция», крейсерам «Максим Горький», «Петропавловск» и ряду других кораблей. Все корабли, имеющие артиллерию, снабжались специальными планшетами, картами, формулярами с исходными данными для стрельбы с различных позиций. С помощью гидрографов были созданы пункты инструментальной разведки, расположенные как в Ленинграде на высоких зданиях и сооружениях, так и у переднего края обороны в Автово и торговом порту. Их создали также в Кронштадте, Ораниенбауме и в районе Лисьего Носа. Так родился новый вид обеспечения артиллерийской стрельбы. [46]
Теперь нам предстояло организовать ледовые дороги на нескольких направлениях: Лисий Нос — Кронштадт — Ораниенбаум, Кронштадт — Красная Горка, Кронштадт — форты «П» и «О», Батарейная бухта — Сескар и далее на Лавенсари (имелось в виду поддерживать непрерывное сообщение с гарнизонами этих островов). Мы не раз собирались с начальником штаба флота Ю. Ф. Раллем, главный гидрографом капитаном 2 ранга Г. И. Зимой, начальником гидрометеорологической службы подполковником Г. Д. Селезневым, специалистом по ледовым вопросам М. М. Казанским для обсуждения возможных вариантов направления ледовых дорог, чтобы выбрать лучшие из них. 8 ноября я подписал приказ, который регламентировал ответственность различных служб и частей флота за движение по льду. На начальника гидрографического отдела возлагалась ответственность за разведку ледовых трасс и их оборудование средствами светового ограждения; он организовывал наблюдение за дорогами, определял их проходимость, обеспечивал в случае необходимости сопровождение эшелонов.
... Где, когда будет нанесен удар, какую роль отведет в наступлении командование фронта флоту — об этом мы часто задумывались с начальником штаба флота капитаном 1 ранга А. Н. Петровым. Петров был назначен начальником штаба недавно, но уже сумел себя прекрасно зарекомендовать, хотя, надо сказать, я и раньше знал о нем только доброе. И знал давно. Мы почти одновременно учились с Анатолием Николаевичем в Высшем военно-морском училище имени Фрунзе, по окончании которого он был назначен штурманом на эскадренный миноносец. Молодой офицер с упорством и любознательностью изучал штурманское дело. Как и преобладающее большинство морских штурманов, он всегда показывал пример особой аккуратности в работе. У А. Н. Петрова за плечами был большой опыт службы на кораблях различных классов — миноносце, крейсере, линкоре. Когда я был начальником штаба флота, он командовал лидером «Ленинград». Войну Анатолий Николаевич встретил на командном мостике крейсера «Максим Горький», а последнее назначение получил с должности заместителя начальника штаба флота. С. А. Н. Петровым и его помощниками В. Ф. Андреевым, Н. Г. Богдановым, А. В. Забелло, А. М. Зерновым, И. Н. Ганцовым, И. И. Мешко и другими, на плечи которых должна была лечь основная тяжесть подготовки к участию в предстоящих наступательных операциях, мы обсуждали возможные задачи флота. Все отдавали себе отчет в том, что фронтовая весна начнется в не совсем подходящую для нас пору. Нужно было особо учитывать природные условия. От того, какой будет предстоящая зима, зависела прочность льда на море, реках и озерах. А это во многом обусловливало действия не только флота, но и наступающих сухопутных войск.
Наших метеорологов то и дело теребили, от них требовали таких всеобъемлющих сведений о микроклимате Невской губы, таких детальных и точных прогнозов, что те иной раз беспомощно разводили руками. Однажды даже взмолились:
— Помилуйте, но льдами особо занимаются гляциологи!
Привлекли и гляциологов.
Между тем зима 1943/44 года обещала быть на редкость неустойчивой. Снегопады сменялись оттепелями. Каким будет лед? Замерзнут ли болота? Не увязнут ли в них боевые машины, орудия? В эту своеобразную метеорологическую горячку втянули и меня. Я в то время начинал свой рабочий день с вопросов синоптикам. Увы, наша озабоченность, разумеется, никак не влияла на погоду. Невская губа долго не замерзала. Остряки, держа в юмористическом прицеле начальника гидрографического отдела флота капитана 1 ранга Г. И. Зиму, пустили шутку: «Опаздывает зима, чтобы не помешать Зиме ставить вехи и буи». Ему незадолго до этого было приказано обвеховать фарватеры из Ленинграда и с Лисьего Носа к Ораниенбауму, чтобы исключить посадки кораблей на мели....