Рижское Нахимовское военно-морское училище. Сборник материалов о встрече выпускников по случаю 60-летия основания училища. 3 декабря 2005 г. Составители: Г.Г. Лойкканен, М.Д. Агронский. СПб.: "НПП "Система", 2006.

ОНИ НЕ ДОЖИЛИ ДО ЮБИЛЕЯ 3 декабря 2005 года

Выпускники РНВМУ 1953 года

2. Бабурин Виктор Ильич

«В МОРЯХ МОИ ДОРОГИ...». Верюжский Николай Александрович (Воспоминания нахимовца Рижского Нахимовского Военно-Морского училища в период с 1947 по 1953 годы).

Вот, например, вспоминаю Витю Бабурина  москвича, доброго и весёлого, открытого паренька из тогдашнего ближнего пригорода  Лихоборки. Уже в то время он прилично играл на баяне, а записавшись в музыкальный кружок, он с большим интересом отдавался любимому занятию. Ему даже на временное пользование был выдан баян, который он обычно держал в классе, и когда после занятий наступало свободное время, он садился на парту, ставил его себе на колени, казавшийся для него большим по габаритам и тяжёлым по весу, и самозабвенно, терпеливо, настойчиво и бесконечно разучивал сначала по нотам, а потом исполнял на память все задания руководителя кружка. Главным коньком его исполнительской деятельности были «Амурские волны» и «На сопках Маньчжурии», которые за пять лет настолько мне запомнились и проникли в моё существо, что, когда через много лет я оказался на Дальнем Востоке, то эти мелодии, можно сказать, все семнадцать лет моей дальневосточной жизни звучали во мне постоянно и непрерывно, напоминая о Вите Бабурине и нахимовском училище.

Витя Бабурин, помнится, не попал учиться на подводника, а был направлен в Соломбалу, пригород Архангельска, в Североморское ВВМУ. Так наши пути разошлись, но память о нашем совместном времени жива...

Меня с самого начала не интересовала игра ни на мандолине, ни на балалайке, ни на каком другом струнном инструменте, даже  на гитаре, хотя последний вариант был наиболее предпочтительный. Что же делать? Перед глазами всегда был наглядный пример Вити Бабурина с его неизменными, проникновенными, задумчивыми и немного печальными по мотиву «маньчжурскими сопками» и «амурскими волнами». Желание научиться игре на музыкальных инструментах у меня с Витей Кулагиным взяло верх и мы однажды, предварительно договорившись, пришли на занятия и обратились к руководителю кружка со своей просьбой. Нескрываемой радости его не было предела: надо же, ребята пришли добровольно, по собственной инициативе! Он тут же вручил нам в руки по мандолине и по балалайке, заставив на них поиграть, как умеем, чтобы посмотреть на работу рук. Однако мы робко отказались от таких экспериментов и высказали желание научиться играть ни больше ни меньше, как умеет Витя Бабурин. Ясное дело, что такие наши требования были явно завышенные, но он не стал отказывать, сказав, что для начала надо научиться музыкальной грамоте. Несколько занятий у нас ушло на изучение названий нот, их написаний, продолжительности звучания, тональности и ещё какой-то ерундистики, от которой становилось муторно, нудно и непонятно. Я уже стал подумывать, что пора переходить в какую-нибудь спортивную секцию, что в конечном итоге и произошло.

Но вот однажды наш руководитель на занятия принёс для нас два маленьких, всего лишь на две или три октавы, красивых, ярких и, что самое главное, вполне лёгких и удобных аккордеона. Увидев такую прелесть, всякое желание куда-либо переходить на время отпало. Два учебных года мы с Витей Кулагиным настойчиво и целеустремлённо «пиликали» на аккордеонах, наивно полагая, что количество затраченного времени рано или поздно перейдёт в качество нашей игры на музыкальном инструменте. Мы очень старались, но выучили за всё время только одну мелодию русской народной песни на слова поэта А.Ф.Мерзлякова «Среди долины ровныя..», как её объявляли, предваряя наши выступления на ротных вечерах перед полным залом нахимовцев, преподавателей, офицеров-воспитателей, училищного начальства и, конечно же, приглашённых гражданских лиц, среди которых преобладали очень заинтересованные лица  девочки школьного возраста. Первый раз выйти на ярко освещённую сцену, перед взглядами в большинстве своём внимательных, сочувствующих, поддерживающих сотен глаз было жуть как страшно. Хотя в нашем репертуаре была только одна мелодия да и та исполнялась без аккордного сопровождения, выглядело всё это, как я сейчас понимаю, весьма примитивно в сравнении с виртуозными переливами «Амурских волн», исполняемых на баяне Витей Бабуриным. Тем не менее, нам тоже доставались аплодисменты, наверное, за смелость, старание и терпение.